…Или право имею… Лучшие из худших - 2

Бочков Александр Петрович

– Замена ! – закричал я. Старые короба долой с обоих сторон, новые защелкнулись на их место. Последний в звене упрямо пер вперед. Десятиснарядная очередь поставила точку в его героизме ! Что у нас твориться ? Одна "Штука", с тянущимся за ней шлейфом дыма, уходила на север. Куда же ты – мы еще не закончили – процедил я сквозь зубы. 2200 – запредел для обычного зенитчика, но не для меня. Прицел впереди самолета, длинная очередь и правое крыло, словно отрезанное гигантской пилой кувыркаясь полетело вниз. А за ним последовала и сама "Штука". Ой какой хитрован ! Один из пилотов сбросил бомбы и рванул в пике, уходя из под обстрела. Как же… Короткая очередь разнесла бронефонарь пилота. Из пике он так и не вышел… А этот герой куда прется ? 1100 метров. Побережем "Иглы" до лучших времен. Короткая очередь и крыло отправилось в свободный полет, а за ним кувыркаясь

и самолет. Ну не предусмотрено конструкцией полета на одном крыле ! Окинул небо – чисто, никого нет, только дымки от взорвавшихся самолетов плывут легкими облачками, постепенно тая… В С Е ! Вылез с сиденья, потянулся, спрыгнул на землю.

– Товарищ командир, ну нельзя же так – заныл старший расчета. – Мы бы и сами управились. А что мы теперь другим скажем ? – Скажете что ваш расчет, с временно привлеченным для этого командиром сбил девять самолетов противника ! – Ага, привлеченным… - пробурчал старший – засмеют нас…

Я не стал слушать дальше ворчание – прыгнул к Сергею.
– Что у тебя ? Все хоккей командир. Раскатали мы их как бог черепаху ! Склад нашли корпусной – машины нужны. – А что с трофейными ? Сергей хлопнул себя по лбу. Я покачал головой. – Ладно, сейчас подкину пару КамАЗов. – Минимум четыре командир – там добра много. Трофейные задействуй… Прыгнул под Лобковичи. ОДИН и ГЕРД не стали ждать милостей от природы, то есть от меня – уже почти погрузили добро на трофейные Опели. Но от пары грузовиков не отказались.

– Товарищ командир - взволнованный голос новенькой - врача с последнего эшелона.
– У меня тяжелый, я с таким не справлюсь ! "Спецназеры" переглянулись – это у них… Прыжок – новенькая - Елена Маркова, аж взвизгнула, когда я появился рядом. – Привыкай – буркнул я. Да страх ее понятен: молодому парню, стажеру три пули разворотили живот. МП-40 определил я. Если бы MG-34 – умер бы мгновенно. Выдернул из разгрузки две последние плитки – Разверни, будешь кормить меня полосками. Поняла ? – повысил я голос. Она кивнула. Руки не стерильной чистоты на живот, прямо в кровь и выпирающие кишки. Реаниматоры вперед. Через минуту на лбу выступил пот, а мне реально поплохело.

– Шоколад – прохрипел я. Маркова стала засовывать мне шоколад. Немного полегчало. – Вторую давай – буркнул я. Елена стала скармливать мне вторую. Выдернула салфетку, стала стирать пот со лба. – Спасибо Лена. – Вы меня простите товарищ командир: растерялась – у меня такое впервые. – Ничего – проворчал я. – Вы на меня не сердитесь товарищ командир ? – Не сержусь… Наконец рана затянулась. – Я его забираю – прервал я затянувшуюся паузу, убирая руки. Маркова протянула мне салфетку вытереть руки да так и замерла – на месте ранений только шрамы !

Прыгнул с раненым на базу, зашел к себе, взял запас шоколада и вернулся к Морозовой – вызывала Кудрявцева. – Товарищ командир – если не заняты прошу эвакуировать раненых. Оказалось двое и тоже стажеры. Да что же это такое ! Перебросил обоих в медблок, одного за другим. Пора и к товарищам командирам, а то они, поди, заждались уже… Прыгнул на НП (наблюдательный пункт), зашел, а там командиры что то бурно обсуждают. Увидели меня, замолчали.

– Ну что товарищи командиры – мы свою работу закончили, теперь ваша очередь. Занимайте, как и договорились десятикилометровую зону, зачищайте от немцев, разбирайтесь с трофеями. Свое мы уже забрали, так что можете смело брать все, что понравится. – Узнаю разведку – все лучшее себе – буркнул комдив. – А у меня в Спецназе принцип простой – кто как воюет, тот то и получает. – Да с такой то техникой… - протянул кто то.

– А у вас в начале войны что – не было техники ? Плохому танцору всегда яйца мешают, а хороший и без пуантов вертушек накрутит. Ну да ладно... Главное – не так страшен черт, как его малютка – Спецназ. Немцы в этом убедились. А вам – повод задуматься. – А на других участках как ? – осторожно задал вопрос командарм. – Да так же. Можно считать что 2й танковой группы Гудериана больше не существует. Немцы, конечно, соберут из остатков пару, тройку дивизий, а может и не соберут. Радует тот факт, что у Вермахта на восемь пехотных – это если они тройку дивизий все же смогут собрать и, четыре танковых – если вы не отдадите в ближайшее время немцам трофеи в виде танков на восстановление, стало меньше. Сейчас я вас ненадолго покину – узнаю, как там мои справляются… Вышел, достал рацию:

– ЗИМА – что там у тебя ? – Грузовики отправили, отправляем технику, бойцов и трофеи. Как отбили налет бомбардировщиков ? –

Вы об этом у Голикова спросите – сухо ответила Катя. – Хорошо, как скажешь – и переключился на Зверева. – ЗВЕРЬ – как дела ? Все закончили командир. Последними заходят медики и мы за ними. Оставь у ворот СТЕПУ с бойцами и уходите. Прыгнул к воротам, взялись с Стрельченко за основания и перебросили их к Одинцову. Пошла домой техника, бойцы, трофеи… Прыгнул к ЗЯМЕ – у них все готово к отправке. Стал перебрасывать "людским кругом" крупные грузовики КамАЗы и технику: круг из бойцов вокруг машины и прыжок на базу. Грузовик облепляли со всех сторон бойцы – в кузове, на подножках, на капоте. Грузили туда и легкую технику – минометы. Перебросил, сколько смог – стал уставать – подкрепился. А там и у ОДИНА ворота освободились. Перебросил их на "афганцев" - отправили своим ходом остальное. Ну и последними к ЗИМЕ. Там бедняжка замучилась с непривычки – туда – сюда… Поставил ворота отправил всех на базу. Морозова держалась подчеркнуто официально. Не возражаю… Собрал ворота, прыгнул с Стрельченко и его отделением на базу, сложил ворота у себя в потайной комнате, пошел проведать раненых. С тяжелыми оказалось в медблоке 18 человек. Всем, после операции разрешил отдыхать – помыться, побриться, поесть, поспать… Зашел в палатку к Морозовой. Она там что то Окуневой рассказывала с возмущением. Мне, наверное, косточки перемывала – потому, как только я зашел, она замолчала. Мария вскочила, а Екатерина осталась сидеть на кровати – только смотрела на меня… Понимаю – устала, надо отдохнуть ! – Катя – я тяжело вздохнул – придется тебе сегодня одной в Москву к товарищу Сталину после обеда сьездить. Начнут снова звания присваивать - мне они зачем ? А тебе пригодится. Так что готовься. Повезешь Гудериана, документы, папку с бумагами и отчет о сегодняшней операции. Кстати -собери свои личные вещи – расскажешь товарищу Сталину как все было, что видела, заодно и на меня пожалуешься. Обратно тебе возвращаться не нужно: тебя повысят в звании за блестяще проведенную операцию, найдут тебе новое место службы.
– Товарищ командир !
– вскочила Морозова, но я уже вышел из палатки. Вот так обижаться на своего командира, да еще незаслуженно…

Направился к трофейщикам, от греха подальше – что у нас там ? А там у нас богато, даже очень. Продукты со складов, в основном, длительного хранения; медикаменты; майки-трусы; пшеница-крупы; шоколад…Опелей натаскали, Ганомагов, патронов для пулеметов MG; Т-3; Т-4… И конечно бензина и моторного масла. Походил, покрутился, поговорил - надо возвращаться. А там, знаю, ждет засада. Ну и пусть себе ждет – а я в гости… Прыгнул к штабу 13 армии. Зашел в гости как есть, в камуфляже – не к товарищу же Сталину на прием… И как во время ! Только зашел к Голубеву, присел, завел разговор по душам, как распахивается дверь, врывается какая то морда и прерывает нашу беседу. Да с порога давай орать, да еще и матом через два, три слова. А еще комфронтом. Какой пример подчиненным. Голубев вскочил, вытянулся, а я как сидел так и сидел, только обернулся на шум и крик. Видя такое пренебрежение Кузнецов – не командующий военно- морскими силами – разьярился еще больше, аж побагровел…

– Константин Дмитриевич – это кто ? – спросил я у Голубева. Взрыв эмоций.
– Ты кто такой ? А ну встать сука ! Это он зря… - А тебя не учили любезнейший – когда заходишь в комнату нужно поздороваться и вести себя вежливо. Так что выйди, постучись, получи разрешение и войдя поздоровайся. Ну а дальше, может быть и разговор будет. А может и нет…

– Ах ты… - задохнулся от гнева комфронтом и лапнул кобуру, срывая застежку. Я с интересом глядел – что же дальше ? Наконец справился, выхватил ТТ и навел на меня. НА МЕНЯ ! Подбил ребром левой под запястье, пистолет улетел к потолку, а я крутнувшись со стула вправо, оказался за его спиной. Схватив одной рукой за ремень, другой за воротник и наклонившись к нему сказал:

– Выйди, постучись и спроси разрешения. И швырнул его головой в дверь. Особист из охраны метнулся ко мне, выхватывая пистолет. Школа – кобура была уже расстегнута… Но сразу видно – кабинетная. Оперативник бы отступил, выхватывая и стреляя – больше расстояние – меньше шансов попасть под удар. Сам виноват… Перехватил руку с пистолетом и засадил ногой в пах и тут же в нагибающуюся голову. У меня то наколенники, а у головы… Так и лег защитник с разбитым лицом. Пистолет я отбросил в сторону, помня что у него может быть еще один. – Да как ты смеешь ! – закричал какой – то корпусной комиссар Гапанович. Я повернулся к нему: