Илиада
Шрифт:
Вождь Пилемен пафлагонам предшествовал, храброе сердце,
Выведший их из Генет, где стадятся дикие мески,
Племя народов, которые жили в Киторе, Сесаме,
Окрест потока Парфения в славных домах обитали,
855 Кромну кругом, Эгиал и скалы Эрифин населяли.
Рать гализонов Годий и Эпистроф вели из Алибы,
Стран отдаленных, откуда исход серебра неоскудный.
Мизам предшествовал Хромий и Энномос, птицегадатель,
Но и гаданием он не спасся
860 Лег, низложенный руками Пелеева быстрого сына,
В бурной реке, где троян и других истреблял он, могучий.
Форкис и храбрый Асканий вели из Аскании дальней
Рати фригиян, и оба, бесстрашные, боем пылали.
Вслед их Антиф и Месфл, воеводы мужей меонийских,
865 Оба сыны Пилемена, Гигейского озера дети,
Рать предводили меонов, при Тмоле высоком рожденных.
Настес вел говорящих наречием варварских каров,
Кои Милет занимали, и Ффиров лесистую гору,
И Меандра поток, и Микала вершины крутые;
870 Сих предводили на бой Амфимах и воинственный Настес,
Настес и тот Амфинах, Номионова отрасль, которий
Даже и в битвы ходил, наряжаяся златом, как дева.
Жалкий! и златом не мог отвратить он погибели грозной:
Лег, низложенный руками Пелеева быстрого сына,
875 В бурной реке, и Пелид его злато унес, победитель.
Рать ликиян Сарпедон и блистательный Главк предводили,
Живших далеко к Ликии, при Ксанфе глубокопучинном.
ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ.
КЛЯТВЫ. СМОТР СО СТЕНЫ. ЕДИНОБОРСТВО АЛЕКСАНДРА И МЕНЕЛАЯ.
Так лишь на битву построились оба народа с вождями,
Трои сыны устремляются, с говором, с криком, как птицы:
Крик таков журавлей раздается под небом высоким,
Если, избегнув и зимних бурь, и дождей бесконечных,
5 С криком стадами летят через быстрый поток Океана,
Бранью грозя и убийством мужам малорослым, пигмеям, 41
С яростью страшной на коих с воздушных высот нападают.
Но подходили в безмолвии, боем дыша, аргивяне,
Духом единым пылая — стоять одному за другого.
10 Словно туман над вершинами горными Нот разливает,
Пастырям стад нежеланный, но вору способнейший ночи 42 :
41
6. Пигмеи — мифическое племя карликов, жившее на крайнем юге у Океана. С ними ежегодно ведут войну журавли, улетающие на юг.
42
10-11. …туман… вору способнейший ночи — туман, более помогающий вору, чем ночь.
Видно сквозь оный
Так из-под стоп их прах, подымаяся мрачный, крутился
Вслед за идущими; быстро они проходили долину.
15 И когда уже сблизились к битве идущие рати,
Вышел вперед от троян Александр, небожителю равный,
С кожею парда на раме, с луком кривым за плечами
И с мечом при бедре; а в руках два копья медножалых 43
Гордо колебля, он всех вызывал из данаев храбрейших,
43
16-18. Александр — «поражающий мужей», прозвище Париса. С кожею парда на раме — со шкурой барса на плече. Медножалое копье — копье с медным наконечником («жалом»).
20 Выйти противу него и сразиться жестокою битвой.
Но лишь увидел его Менелай, любимый Ареем,
Быстро вперед из толпы выступающим поступью гордой, —
Радостью вспыхнул, как лев, на добычу нежданно набредший,
Встретив еленя рогатого или пустынную серну;
25 Гладный, неистово он пожирает, хотя отовсюду
Сам окружен и ловцами младыми, и быстрыми псами:
Радостью вспыхнул такой Менелай, Александра героя
Близко узрев пред собой; и, отмстить похитителю мысля,
Быстро Атрид с колесницы с оружием прянул на землю.
30 Но лишь увидел его Приамид, Александр боговидный,
Между передних блеснувшего, сердце его задрожало;
Быстро он к сонму друзей отступил, избегающий смерти.
Словно как путник, увидев дракона в ущелиях горных,
Прядает вспять и от ужаса членами всеми трепещет,
35 Быстро уходит, и бледность его покрывает ланиты, —
Так убежавши, в толпу погрузился троян горделивых
Образом красный Парис, устрашаясь Атреева сына.
Гектор, увидев его, поносил укорительной речью:
«Видом лишь храбрый, несчастный Парис, женолюбец, прельститель!
40 Лучше бы ты не родился или безбрачен погибнул!
Лучше б сего я желал, и тебе б то отраднее было,
Чем поношеньем служить и позорищем целому свету!
Слышишь, смеются ряды кудреглавых данаев, считавших
Храбрым тебя первоборцем, судя по красивому виду.
45 Вид твой красен, но ни силы в душе, ни отважности в сердце!
Бывши таков ты, однако дерзнул в кораблях мореходных
Бурное море исплавать, с толпою клевретов любезных,
В чуждое племя войти и похитить из стран отдаленных
Славу их жен, и сестру и невестку мужей браноносных,
50 В горе отцу твоему, и народу, и целому царству,
В радость ахейцам врагам, а себе самому в поношенье!
Что же с оружьем не встретил царя Менелая? Узнал бы