Илька из Закустовки
Шрифт:
Чего не ожидала девушка от соседки, так это что та отведет глаза и еле слышно признается:
— Когда про кикиморов гриб на носу сказали, я представила, что вот это и у меня на нос влезет, и нечаянно вышло… рука дрогнула, и шляпка надломилась.
В это время, негромко скрипнув, отворилась дверь, и в комнату заглянула щекастая колючая мордочка Гремы.
— Ильмара, так и будешь тут сиднем сидеть? — Метаршигл совершенно проигнорировал Эрлену, как будто ее не было в комнате. — Пошли скорее, там Дерек ждет, и Хмышов тоже. Посоветоваться
Откровенно говоря, Ильке и самой хотелось проветриться и отвлечься. Корпение над учебниками было непривычным и очень изматывало, а еще теплые сумерки осеннего вечера манили прогуляться, тем более что компания для подобного променада собиралась просто отличная.
Последовав за колючим приятелем на выход из общежития, она предсказуемо оказалась у старого крежня, где ее поджидала вся компания. Нарьян Хмышов, оккупировав качели, меланхолично раскачивался на них, Вольтецкий просто оперся на растрескавшуюся кору необъятного ствола, а Гульсия и Цас о чем-то вдохновенно дискутировали шепотом.
— О чем спорим? — радостно осведомилась Ильмара. — Дерек, как ритуал? Что узнали? Теперь все хорошо?
— Вот, Лисовская, ты прямо вовремя и в самую точку! — Полугоблин остановил качели и спрыгнул на травку. — Без тебя этот тихушник ничего не рассказывает, а твой мешок иголок что-то там верещал про открытую тайну и двери куда-то. А вон та парочка зануд не нашла ничего интереснее, чем уже полчаса обсуждать синяки и ссадины. Скучно. И где тебя-то носило, неужели все время сидела в комнате с саю Поганкой?
— Уроки я делала. Сам-то все выучил? — полюбопытствовала в свою очередь Ильмара.
— А то! — Нарьян самодовольно приосанился. — Ежели мне сильно надо, то я это моментом! Давай, Дерек, говори теперь, что там! Больше же никого не ждем?
Бытовик отлепился от ствола крежня и, хмуро кивнув, негромко сказал:
— Не здесь.
Затем повернулся и пошел куда-то вглубь парка, ссутулив плечи. Илька догнала приятеля, пристроилась сбоку и обеспокоенно заглянула ему в лицо, силясь понять, насколько все плохо.
Судя по всему, кажется, ничего страшного не произошло, Дерек просто выглядел очень задумчивым и отрешенным. Словно ритуал не принес объяснений, а подкинул очередную загадку.
Все почти так и оказалось. Когда они пришли на то самое место с лавочкой под деревом, где Илька впервые встретила бытовика и даже умудрилась с ним поцапаться, Вольтецкий галантным жестом предложил дамам сесть и вздохнул, собираясь с мыслями. Хмышов, покрутив головой и убедившись, что скамейка не вместит еще одного седока, даже если это не очень упитанный, а просто откровенно тощий полугоблин, растянулся на траве. Цас так и остался стоять, вглядываясь в лицо Дерека.
В историю с эйши змеелюда посвятили, но объяснить, что все-таки произошло, естественно, не смогли. Ему, как и остальным, было очень любопытно, а еще интересовало,
— Короче, вот. — Задрав рукав, бытовик продемонстрировал всем никуда не девшегося черного, словно нарисованного чернилами, скорпиона. Татушка от его действий немедленно ожила и стала объемной, эйши приподнял жало, словно проверяя, нет ли опасности носителю, а потом шустро шмыгнул глубже под рукав.
— Не понял? — Озадаченный Грема свел глазки в кучку, изобразив крайнюю степень задумчивости. — А что вы тогда там делали? Там, куда уходили? Я думал, ты жука этого своего Фшену вернешь, и все. Ну, может, дух окажется сильно умным и заодно скажет, чего это таракашка на тебя переползла. Вы что, никого не призвали?
Метаршигл топтался на месте, а его выпученные от негодования и любопытства глаза сияли нетерпеливым ожиданием ценных сведений, которые бы оное удовлетворили и успокоили зверька, что насекомые Шатоса не станут больше слезать с пустошника, осчастливливая всех вокруг своим вниманием.
Не то чтобы Шуршегрем заботился о себе, но он справедливо считал, что его Ильмаре такая опасная фиговина точно ни к чему, особенно когда у девчонки есть замечательный и очень грозный фронтирский метаршигл, настоящая, не изученная никем нечисть.
— Призвали. Фшен Шатос сказал, очень сильный дух пришел… — Дерек наклонил голову, делая вид, что разглядывает цветочек под ногами. Пауза тянулась словно медовая струйка с ложки. Шелестела листва, стрекотали и жужжали насекомые, стремясь до темноты разобраться со своими делами, перекликались в кронах деревьев птицы.
— И?.. — не вытерпев, сел на траве Хмышов, выплюнув травинку, которую все это время нервно покусывал. — Че дух-то? Немой, что ли, попался?
Дерек вздрогнул, словно очнулся от секундного транса, поднял глаза, обвел взглядом всю ожидающую его ответа компанию и тихо проронил:
— Он сказал, что я корней своих не знаю, родства не ведаю и семья моя быть не должна, но есть. Потом засмеялся страшненько, подлетел к Фшену и, добавив: «Шаманы должны помнить. Рискнешь?», исчез. Винни долго ругался, а Шатос стоял как пришибленный. Потом меня обратно в академию доставили. Все.
Вся компания молчала, ошарашенная таким откровением.
— И что же? — выпалила Гульсия, моргая большими карими глазами. — Фшен Шатос поедет в пустоши к шаманам? Раз они знают, то ведь могут рассказать?
— Не поедет. — Дерек угрюмо отмахнулся от пухлощекой боевички и сел на траву, уперев локти в согнутые колени и обхватив ладонями голову. — Ему туда нельзя возвращаться. И мне туда нельзя, духи пустыни убьют по дороге.
Хмышов, поерзав на травке и сунув в рот очередную сорванную былинку, погонял ее из одного уголка рта в другой, почесал нос, выплюнул не пришедшуюся по вкусу травку и решительно заявил: