Иллюзия греха

Соул Диана

– В п-прошлой жизни? – невольно запнулась от волнения я, хотя раньше никогда не замечала за собой склонности к заиканию. – Насколько далекой?!

– Бесконечно далекой. – Чужое дыхание опалило мой затылок. – Настолько, что я искал тебя десять лет.

Я вздрогнула.

Не может быть!

Деймон. Деймон Стоун.

Вот что мне не понравилось на табличке входной двери. Отсутствие второго имени, как и у всех мальчиков, рожденных в публичных домах, с неизвестным отцом.

Девочкам в этом отношении было проще. Второе имя бралось по матери, например, как у меня – Торани Магдалина Фелз.

У

Стоуна же отец был неизвестен.

– Догадалась? – склонившись над ухом, прошептал он.

Крючок щелкнул, ломаясь под его пальцами.

– Дей, – одними губами произнесла я.

В памяти всплывали бесконечные образы первого мальчишки, попавшего под действие силы молодой тренирующейся суккубы.

Ему было пятнадцать, на два года старше меня. Вихрастый, худой, болезненный. Сверстники издевались над ним, не принимали в свои мальчишеские компании и игры. Дей никогда не бегал с палками, не избивал кошек, предпочитая сидеть в углу и читать книги. А еще я помнила огромные очки-лупы на его худощавом лице.

В тринадцать лет он казался мне идеальной жертвой.

Я боялась, что первая иллюзия может не выйти, и тогда кто-то из мальчишек поопытнее побежит рассказывать остальным, и меня засмеют как девочку, которая полезла целоваться первой. Дей же подходил. Он был молчаливым и стеснительным. Да и не поверил бы ему никто. Где это видано, чтобы таких неудачников, как он, целовали?

В ту ночь он читал старую потрепанную книгу, одну из тех, что иногда покупала ему мать. Читал уже по сотому разу, затирая до дыр измятые страницы. В темном чулане, где единственным источником света была чадящая свеча. Никогда не забуду, как его очки обвинительно сверкнули, когда я вломилась в его тайную обитель и, отшвырнув книгу в сторону, зажала паренька между собой и стеной.

Подражая тем, на кого так часто смотрела в жизни, развратно прильнула своим несозревшим тельцем к нему и впилась в холодные от волнения губы. Он забился, словно хрупкая бабочка, попавшая в сети паука, но я не позволила прервать контакт. Мне был нужен опыт, и я, как юная хищница, не могла упустить жертву. Дей тогда бессильно обмяк подо мной, погружаясь в пучину грез, которые, как мне показалось, никогда не сбудутся.

Где он успешный, добившийся всего сам, свободный, с любящей женой, у которой мое повзрослевшее лицо. В мечтах он был уверенным, сильным, резким, напористым, страстным. Мог взять то, что хотел. И брал это.

Несколько следующих недель Дей ходил за мной словно собачка, жадно ловя каждое мое слово. А потом приехала Марджери и забрала меня в школу, чтобы воспитать идеальной куртизанкой.

Я медленно возвращалась из воспоминаний, не в силах поверить, что Дей из моих воспоминаний и Деймон Стоун один и тот же человек.

– Старуха приехала за мальчиками через месяц после того, как увезла тебя. Тех из нас, кто был посильнее и поглупее, она продала на стройку, на меня же долго смотрела, ломая голову, как поступить. – Его голос дрогнул, делясь этим моментом своей жизни. – Марджери увидела ту самую книгу, которую я прятал за спиной, и приняла решение, ставшее судьбоносным. На свой страх и риск она отдала меня вначале в обычную школу, а когда же я стал лучшим – в Медицинскую академию. – Он по-прежнему стоял за моей

спиной, положив ладони на плечи. – Я искал тебя все эти годы, Тори.

Он уткнулся носом в мою макушку и медленно вдохнул тягучий аромат волос.

Я же боялась даже пошевелиться. То, что я услышала, было невозможным, невероятным. Еще более невероятным, чем наличие девственности у шлюхи.

– Но ведь очки, – рассеянно пробормотала я. – Где твои очки?

– Легкое магическое вмешательство, и зрение исправилось.

– А тело? Ты был… – Я попыталась аккуратно подобрать менее обидные слова, но не вышло. – Заморышем.

– Тренировки. У меня была достаточно сильная мотивация, чтобы стремиться к переменам.

И я даже догадывалась какая. По неопытности я многое не стерла из его воспоминаний той ночью и сейчас очень боялась услышать то, что скажет доктор.

– Я помню каждый миг видения, который ты мне показала. Я думал, это лишь глупый сон, тем более что он потом долгие годы преследовал меня наваждением. Но нет… Я потратил сотни ночей на разгадку этой тайны, и ответ меня шокировал.

Роли изменились, теперь я чувствовала себя птичкой, попавшей в охотничьи силки, – бессильно затрепыхалась в попытке вырваться из его рук, плотно держащих меня за плечи.

– Я не верил, это было невозможным, – продолжал шептать Стоун мне на ухо, не обращая внимания на попытки освободиться, – но осмотр на прошлой неделе окончательно убедил меня. Я знаю, кто ты есть, Тори! – Его губы неуловимо коснулись моего уха. – И я никому об этом не скажу.

Его пальцы разжались, отпуская из этих страшных объятий. Я словно от огня отскочила от мужчины, по пути сшибая плечом неустойчивую ширму. Тканевые рамки зашатались и с грохотом рухнули на пол.

Единственным желанием сейчас было сбежать из кабинета, да и вообще из борделя Марджери. Меня раскрыли. И кто? Выросший очкарик, которого я десять лет назад даже за мужчину не считала. Я даже его настоящей фамилией не интересовалась, и, как сейчас выяснилось, зря. А ведь это помогло бы мне раньше понять, с кем имею дело.

– Кажется, мне пора, – пролепетала я, подцепляя руками многочисленные юбки платья.

– Нет. – Деймон перегородил своей мощной фигурой двери. – Ты сейчас никуда не пойдешь.

Его голос был тверд как сталь и пугал меня этими уверенными нотками до чертиков. Чего он хочет? Сейчас он походил на маньяка, нашедшего свою жертву. Он искал десять лет, приложил усилия, чтобы стать лучшим и найти меня.

Что им, черт возьми, движет?

А если я что-то повредила в его сознании десять лет назад и Деймон свихнувшийся преследователь? Что, если он сейчас набросится на меня прямо здесь из желания обладать и изнасилует?

В этот момент я испугалась. Даже его обещания и уверения в том, что он сохранит мою тайну, не смогли меня убедить. Передо мной враг!

А от врагов нужно держаться подальше.

Я суматошно блуждала взглядом по кабинету в поисках того, что могло послужить мне оружием. Взор зацепился за набор врачебных инструментов, из которых я вытащила самый похожий на нож.

– Торани, положи ланцет, пожалуйста. Поранишься.

На мгновение мне показалось, будто я сейчас с мамой разговариваю, таким заботливым тоном это было сказано.