Иллюзия правды. Туз пик
Шрифт:
Глава 8
Утром Анхеля разбудило чириканье птиц, доносящееся из приоткрытого окна. Софии рядом не было – значит, времени уже много. Наверное, она проснулась и не стала его будить, давая возможность отдохнуть: последние дни измотали всех.
Анхель глубоко вздохнул. Наконец-то утро выдалось тихим, спокойным, наполненным звуками природы и легким ветерком, проникающим в окно, а не беготней из-за пожара или перестрелкой. Вспомнив о ребенке, он горделиво улыбнулся, хотя все еще не мог до конца осознать эту новость. Надо будет поговорить с бабушкой.
Одевшись, он вышел в гостиную, но здесь было тихо. Вся его шумная семья куда-то делась.
– Они уехали на площадь в кафе Ясмин, – сказала бабушка, показавшись из кухни с тарелкой каши и чайником свежезаваренного чая. – На новой машине, которую ты вчера подарил жене. Она села за руль и поехала кататься по поселку. Красивая машина, белый цвет очень благородный. Подходит ей.
– Хотел ее порадовать. – Анхель макнул тост во фруктовое слатко и отправил в рот, пытаясь сделать вид, что он говорит правду, хотя отчасти так и было. Он хотел порадовать Софию, и неважно, что ее старую машину он подорвал вместе с ее бывшим парнем. Интересно, он и правда умер? Взрыв был мощным, шансов выжить практически не было.
Бабушка Гюли села напротив, придвинула внуку тарелку с кашей и улыбнулась:
– Кушай, тебе надо восстанавливаться. Слишком много всего на тебя навалилось. Слишком много плохого. – Она уставилась в одну точку и чуть тише произнесла: – Но это не предел, я вижу столько огня, что лица людей в нем пропадают… Все в огне.
Анхель отвел взгляд, собираясь с мыслями, и снова взглянул на бабушку. Вид у нее был задумчивый, отстраненный. Он положил на ее руку свою ладонь, женщина вздрогнула.
– Бабушка, пожар напугал всех. Жители боятся, что это повторится, но я не думаю, что тот, кто поджег, станет делать это снова…
– Вот именно! Тот, кто поджег один раз, подожжет и второй!
– Не подожжет: делать что-то второй раз всегда скучно, – улыбнулся Анхель, пытаясь свернуть тему. – У меня для тебя есть прекрасная новость: в нашей семье ожидается пополнение. Твой внук станет отцом, а ты прабабушкой!
Она перевела на него взгляд и расплылась в широкой улыбке.
– Я слышала шум ночью, – кивнула она, – прекрасная новость. А теперь скажи: почему ты, истинный цыган, воспитанный по всем нашим традициям, спал в комнате своей беременной жены? Хотя я понимаю, – она рукой остановила Анхеля, который уже открыл рот, – новость была неожиданной, ошарашила тебя, и ты не подготовился к такому событию.
– Нет, – мотнул головой Анхель, – вернее, да, но я осознанно остался с Софией. Она моя жена. Беременность должна укреплять семью, а не разбивать ее!
– Анхель! – возмутилась бабушка. – Ни один мужчина в поселке не будет с тобой здороваться! Беременная женщина – нечистая женщина, ей стоит держаться от мужа подальше, спать отдельно. В некоторых общинах беременные даже питаются отдельно…
– Это уже слишком!
– Поэтому мы закрываем глаза на общение с беременными и на совместное принятие пищи. Общайтесь друг с другом сколько хотите, но жить вы должны в разных комнатах и спать в разных кроватях. У твоей
– Что? – возмутился Анхель, но тут же одернул себя. – Мы говорим о цыганских правилах? Но София – сербка, на нее все эти правила не распространяются.
– Когда она вышла замуж за цыгана, она приняла все наши обычаи – значит, распространяются. И они созданы не просто так, поверь. – Бабушка Гюли накрыла своей ладонью руку Анхеля, взглянув на него ясным, добрым взглядом. – На самом деле они созданы, чтобы предоставить женщине полноценный отдых. Прошу тебя, не упирайся и выполни то, что делали наши предки еще сотни лет назад.
Бабушка встала из-за стола и принялась раскатывать тесто, а Анхель продолжил молча сидеть. Аргументов больше не было.
– Может быть, – обдумав все сказанное, начал он, – мы пока не будем афишировать в деревне беременность Софии? Я хотя бы подготовлю комнату…
– Ты обманываешь не жителей этой деревни, а прежде всего самого себя. И какой пример ты подашь девочкам? Пусть они на вашем примере видят, что значит семья и что значит беременность. Нет, мы обязательно скажем об этом всем и устроим праздник. Жена Анхеля Бахти беременна! Это повод для долгих танцев. А остальное… – она махнула рукой. – Время быстро пролетит.
Прокручивая в голове слова бабушки, Анхель сел в «Мустанг» и направился за белым «Астон Мартин».
Кафе «Бубамара» еще не принимало гостей, шли последние приготовления. Многие цыганки согласились работать у Ясмин на кухне.
– Я могу тебе помогать с бухгалтерией, или попроси Анхеля, он прекрасно с этим справляется. – София ходила по залу и думала о том, как важно иметь образование. Ее дети будут ходить в школу, это даже не обсуждается. Она была рада, что Анхель поддерживал ее в этом. У их детей будут документы, они смогут ездить в город и общаться с сербскими детьми.
Ладонь будто сама легла на живот, и София тут же отдернула руку – они решили пока держать эту новость в секрете. Ничего не поделать – материнский инстинкт: София защищала ребенка от этого мира. Как только она убрала ладонь, на живот легла рука Анхеля. Он обнял жену сзади и поцеловал в шею.
Ясмин с Милошем ушли на кухню, чтобы осмотреть новые плиты. Свидетелей не было. София обернулась к мужу и тут же коснулась его губ своими губами. Как же она любила с ним целоваться! Кажется, она будет делать это до старости.
Анхель засмеялся ей в губы, и София улыбнулась, заглядывая в его глаза:
– Я не стала тебя будить, ты очень крепко спал. Я опробовала свою белую красавицу и хочу сказать, что такой машины не было даже у моего отца. Спасибо. – Она снова поцеловала его.
– Я рад. – Анхель убрал прядь рыжих волос ей за ухо. – А я поговорил с бабушкой. Прогноз неутешительный.
– Я это знала, но ничего страшного. – София коснулась его черных волос, провела пальцем по лицу, задев губы, и остановила на них свой взгляд. Возбуждение нарастало. Зародившись в животе, оно поднялось к груди. Сердце забилось чаще.