Иллюзия реальности
Шрифт:
А дальше начался самый настоящий цирк. На выбеленный помост, что стоял у центральной башни, по очереди стали взбирались ангелы и декламировать кто стихи, кто тексты. В общем, всё, на что кто был способен. Стихи, миниатюры, некие философские умозаключения сыпались один за другим. Вот тут уж выдержка Землян познала самые настоящие репрессии. Еле сдерживаясь, они шепотом комментировали каждый подобный выход, стараясь не заржать в голос. Пиком сего действа стал для них выход Итидо, которого ангелы приняли особо воодушевлённо. Он
Но когда Земляне с облегчением подумали, что всё закончилось, их ждал второй круг ада. На сцену стали подниматься всевозможные певцы, которые пели настолько бессмысленные и слащавые песни, что у Землян заламывало скулы. Наряду с ними стали выступать и остальные музыканты, притаскивая с собой разномастные инструменты, призванные нести музыку в свет. Умудрившись при этом доказать, что между параллельными мирами есть какое никакое сходство, ведь инструменты не пожелали радикально отличаться от Земных. Встретилась даже знакомая всем арфа.
Танечка с Виктором уже не могли смеяться. Они всё закатывали глаза, желая лишь, чтобы всё поскорее закончилось, но...
В какой-то момент на сцену взошел ангел, гордо неся в руках скрипку. Виктор внезапно оживился, посмотрев на аборигена посуровевшим взглядом шоколадных глаз. Но все его чаяния были грубо разрушены. Скрипка не запела, она скорее замяукала молодой кошкой, которая не познала ещё своей весны. Да и не суждено было, судя по всему, ей этого познать. Инструмент дал сразу понять, что удел хвостатой - коврик и блюдце со сливками.
Сразу после этого Таня стала наблюдать на лице Виктора удивительные метаморфозы. Глаза его хищно прищурились, брови сошлись в одну линию. Губы сжимались всё сильнее и сильнее, так же, как и кулаки.
– Что с тобой?- не выдержала, наконец, девушка.
– А-а-а,- встрепал причёску Виктор.- Я так больше не могу. Это издевательство какое-то.
– Как и весь этот фарс,- пожала плечами девушка.
– Но чтобы на скрипке играть... ТАК. Это надо умудриться.
– Можно подумать, ты в этом что-то понимаешь,- поддела его Танечка.
– Хочешь проверить?- прищурился он.
А в следующий миг Виктор сорвался с места и стремительно отправился в сторону помоста. От неожиданности Танечка закашлялась. Ангелы тоже стали оборачиваться, провожая пришельца удивленными взглядами. А в следующий миг он ловко запрыгнул на помост и смерил играющего на скрипке аборигена ТАКИМ взглядом, что тот предпочёл прервать своё занятие, отступив от Виктора на шаг. Но не тут-то было!
– Дай сюда,- весьма агрессивно, даже немного хамовато, сказал он и выхватил у ангела скрипку, а затем и смычок.
И тут до Тани дошло, что так остро реагировать на услышанную халтуру может лишь человек, который действительно умеет играть на инструменте. Привычным жестом приставив
Учитывая, с какой агрессией и апломбом Виктор взбирался на сцену. Казалось, в руках его электроскрипка и заиграет он какой-то сумасшедший микс Паганини и рока. Но неожиданно окружающий мир заполнила ПЕСНЯ. Именно так, с большой буквы. Ведь в этот миг скрипка действительно запела, внезапно обретя душу. Исповедуясь перед ними.
Это была история надежды. Немного сказочная, немного грустная, немного ироничная. Но неизмеримо прекрасная. В один момент она заставляла слушателей мечтательно улыбаться, в другой грустить. Душу то переполняло отчаяние, полное надежды. То острая радость, наполненная одиночеством.
Это было как признание. Полное надежды и тёплого ожидания чуда. Лёгкого страха отпугнуть, потерять навсегда. Но и полная готовность принять ответ таким, каков он есть. Смириться. Продолжить наблюдать издалека. Чтобы уберечь, защитить от опасности. Чтобы вновь окунуться в существование, пропитанное привкусом грусти, но навеки оттененное надеждой когда-то познать взаимность.
Это был совершенно невообразимый рассказ, который были способны понять все, в независимости от мира, страны, расы. Он обволакивал сознание, шепча на ухо незыблемые истины, которые принимаешь лишь всей душой.
Когда скрипка замолчала, площадь погрузилась в оглушительную тишину. Ангелы застыли на своих местах, не в силах пошевелиться.
– Э-э-э,- стушевался Виктор, пришедший в себя. Всё ещё сжимая в кулаке смычок, он почесал затылок.- Простите, я давно не практиковался.
От этих его слов Танечку разобрал неудержимый смех. Душу охватило чувство бесшабашного желания что-то делать, что-то менять, творить. Пофыркивая от смеха, она поднялась с места и продефилировала к помосту. А потом взобралась на него и широко улыбнулась Виктору.
– Ну, раз уж ты отличился,- широко улыбнулась ему девушка.- Может, и мне подыграешь?
– Эм,- совсем растерялся Виктор.- Что именно?
– Помнишь арию Дивы из пятого элемента?- хитро прищурилась она.
– Ты... ты что?- совсем растерялся он.- А ты потянешь?
– Обижаешь,- надула губки Таня.
Виктор посмотрел на неё заинтересованным взглядом и пожал плечами. Вновь приставив скрипку к подбородку, он заставил инструмент заиграть полутонами звуков. Но чуть не сбился с ритма, когда Танечка запела хорошо поставленным, чистейшим голосом.
Мир заполнили звуки совсем другой тональности. Они заставляли застыть тело в напряжении. Они ласкали слух, но в то же время заставляли мир напрячься, подобраться, словно перед нападением хищника. Казалось, пространство наполнилось молчанием в тревожном предвкушении опасности. Предупредить о которой мог лишь этот голос, лишь этот инструмент.