Иллюзия риска
Шрифт:
За спиной девчонки раздавались тихие угрозы переломать шею, руки, ноги несчастному пациенту клиники. Ажуров грозил вырвать парню все нужные и не очень органы. А Емельяна молчала. Она была полна решимости настоять на своем мнении.
– У меня есть знакомые, - тихий голос подошедшего Бека нарушил уединение Емельяны. – Думаю, мы уложимся за час. Копию старухе отвезу сам. Заодно взгляну на нее поближе.
– Хорошо, - согласно кивнула Емельяна и, сморгнув слезу, взглянула на Алека: - Спасибо тебе.
Бек взъерошил волосы на макушке
50
– Можете поцеловать жениха, мадам Арканова!
– широкая улыбка скользнула по лицу Бека, когда он, спустя два часа, появился в том же здании клиники. Емельяна забралась на диван, подтянув колени к подбородку, Ажуров сидел напротив дочери и сверлил ее лицо обиженным взглядом.
Жестом фокусника Беккер вынул свидетельство о заключении брака и протянул его Ажуровой.
– Амалия Павловна меня впечатлила, - хмыкнул Бек, присаживаясь около девчонки. – Пацана даже жаль стало. Но ничего, обогреем, сделаем из него человека. Как поправится, так и приступим к перевоспитанию.
– Когда вся эта кутерьма закончится, - наконец, подал голос Степан, - Мы с тобой поговорим. И серьезно.
Емельяна только криво улыбнулась. Но возражать не стала. Отец перестал ругаться. И с души свалился огромный булыжник размером с гору. Поскольку иметь от любимого папы такой секрет оказалось очень и очень тяжело. Ведь еще с детства она все ему рассказывала, вплоть до пересказа прочитанных книг. А здесь утаила целую беременность и выкидыш. Судя по взгляду отца, он не скоро забудет об этом.
Взгляд Емельяны вновь вернулся к стеклу, за которым она увидела медсестру и доктора, совершавшего плановый обход. Видела, как врач стремительно вводит какой-то препарат в вену Данила, а медсестра выбегает из палаты.
И уже через минуту целая бригада медработников заполнила просторную комнату, где лежал Данил.
Емельяна сама не поняла, как вновь оказалась перед стеклом. Не поняла, отчего взор затуманен, и ком в горле мешает сглотнуть. Она не собиралась плакать. Но отец крепко прижал ее к себе, заставляя спрятать лицо на его плече. Тихий родной голос повторял, что все будет хорошо, Дан, непременно, поправится. Ведь он, Степан, просто обязан пересчитать ему ребра на честном поединке в клубе .
Будто бы вечность спустя, и в какой-то иной реальности, Емельяна увидела, как в коридор вышел лечащий доктор. Без лишних слов мужчина взглянул на Ажурова, на Беса стоявшего чуть поодаль. Он избегал взгляда Емели. Потому что новости были неутешительными. А Вячеслав Борисович прекрасно видел, как сильно переживает эта хрупкая девчонка. Путь и старается казаться сильной.
– Состояние ухудшилось, - мужчина поджал губы, но продолжил: - Мы получили результаты анализов крови. Обнаружен неизвестный препарат, который воздействует
Емельяна затрясла головой, отказываясь воспринимать услышанную информацию. Ее взгляд устремился на отца. В глазах стояла мольба. Степан сцепил губы в прямую линию. Он оказался бессилен. И словно кто-то свыше пожалел девчонку, позволив ее организму тихо обмякнуть в крепких руках отца.
Спустя несколько минут, когда Емельяну привели в чувство, то медсестра тут же сделала ей укол успокоительного. Тихо вздохнув, Емельяна уснула, отключившись от суровой реальности.
51
Емельяна очнулась в своей постели. В комнате было темно, и она не сразу поняла, где именно находится. А когда поняла – подскочила, намереваясь вернуться в клинику. Однако крепкая рука заставила ее остановиться.
– Тише, Емеля, - спокойно проговорил Тимофей, перехватив девушку за талию и усадив ее обратно на кровать.
– Мне нужно вернуться! – возразила Емельяна.
В полумраке спальни она не видела лица друга. Но даже в сонном состоянии чувствовала напряжение.
– Не нужно, - коротко ответил Тимофей. – Шеф велел присмотреть и запретил появляться в больнице.
– Плевать! – возразила Емельяна и упрямо поднялась с кровати.
Быстрым шагом девушка направилась в сторону ванной комнаты, но не дойдя до двери, остановилась. Мужская ладонь перехватила ее за запястье, заставив обернуться.
– Чем он лучше?! – Тимофей неосознанно повысил голос, Емельяна напряглась всем телом, готовая дать отпор даже другу. – Он отказался от тебя. Сам. Обидел. Ты сама говорила, что не простишь. Что изменилось?
– Я…Я… Я не знаю, - честно ответила Емельяна. – Возможно, ничего. Возможно, все.
Долгую минуту Тимофей смотрел в красивые глаза девчонки, обрамленные темными ресницами. Он знал все ее привычки, предпочтения в еде, книгах. Знал, как выглядит ее лицо во сне или после тренировки. И где-то глубоко в душе надеялся, что не потерял ее. Что у него есть шанс.
Емельяна чувствовала, как мужская ладонь скользнула выше – к локтю. Емельяна сама не понимала, почему стоит, а ведь она торопилась еще секунду назад.
Тим шагнул ближе, его горячие ладони замерли на шее, не прикрытой вырезом свитера. Емельяна поняла, что ровно через секунду грань ее дружбы с парнем сотрется. Ее душа сжалась, превратившись в один громадный кровоточащий клубок.
Твердые губы накрыли ее едва приоткрытые. Емельяна прикрыла глаза, понимая, что слезы льются и остановить их она не в силах.
Все, о чем она могла думать – о приборах, подключенных к неподвижному телу Данила. О размеренном писке, с которым она отождествляла каждый удар сердца Дана.