Иллюзия Вечности
Шрифт:
Я задумался над тем, скольких кошек и собак мне посчастливилось встретить сегодня на улице. Ничего не получилось (я никогда не обращал на них внимания, покуда какая-нибудь сявка не облает меня) и пришлось согласиться, что их, пожалуй, стало меньше.
В сложившейся ситуации привычное хирургическое вмешательство в клинических условиях, как правило, не приносит результата по ряду объективных причин. В случаях единичных повреждений у одного человека, за время операции можно восстановить целостность повреждённого кровеносного сосуда. Однако, кровопотеря в течение проводимой операции (длящейся зачастую не один час)
Практически на каждый квадратный метр площади медучреждений приходится по пять больных, требующих постоянного ухода. Персонала и средств не хватает. Мы оказались не готовы к такому повороту событий. «Дефолт», «импотенция» – это всё о наших возможностях эффективно противостоять эпидемии. При этом смельчаки допускают, что политики и приближённые к ним влиятельные люди имеют более выигрышные условия для продления своих дней на Земле. Одним из символов названа Центральная клиническая больница (ЦКБ) в Москве, оцепленная военными. Туда, со слов журналиста, «прорваться можно только на танке с ядерной боеголовкой на борту».
(Если обобщенно) Смерть у пострадавших от новой напасти наступает вследствие кровопотери свыше тридцати процентов крови. Во многих случаях смерть наступает от болевого шока, связанного с возникающей травмой. В результате значительной потери крови, происходит централизация кровообращения (снабжаются только основные органы: мозг, сердце, лёгкие, печень, почки), при которой второстепенные органы оказываются «на голодном пайке». На этой стадии можно каким-то чудом остановить утечку, но из-за начавшихся необратимых изменений клеток организма, любые мероприятия в конечном итоге приведут к смерти. Просто чуть позднее.
Для предотвращения последствий, связанных с отсутствием свёртываемости существуют и успешно применяются на протяжении последних лет способы искусственного насыщения крови необходимыми факторами. Это персональная работа с каждым пациентом, требующая специальной подготовки. Представляется, что ключ к победе над эпидемией в изготовлении универсальной вакцины, благодаря которой крови можно будет искусственно вернуть её свойства. По самым скромным оценкам – это масштабная работа не одного месяца. Пока же, борясь с болезнью, наряду с насыщением организма витаминами, необходимо осуществлять переливание крови для продления жизни. Вопросы совместимости крови донора и реципиента отходят на второй план в силу того, что право выбора не велико. Из истории средних веков известно, что, чтобы выиграть минуты жизни люди переливали себе даже кровь животных (!).
Важнейший вопрос возникает в связи с отсутствием у населения и лечебных учреждений достаточных медикаментозных средств. Элементарные стерильные бинты, вата, обезболивающие средства – всё это становится большой редкостью. Существуют и запасы, но, учитывая огромную потребность в средствах лечения, представляется важным запустить процесс конверсии производственных мощностей для налаживания их дополнительного выпуска. Тем временем, прогнозы вообще продолжения нормальной работы промышленности, увы, неутешительные. Пора уже серьёзно задуматься о
Перечисленное – лишь основное из ряда вопросов, которые обсуждались постоянно. Но, по крайней мере, главное было известно. Теперь понятно с чем мы имеем дело. Неясно почему, но всё же… Чертовски верным мне показалось упомянутое кем-то определение процесса. Оно отдавало каким-то мифическим привкусом, но, я чувствовал, было очень правильным: ВСПОМИНАНИЕ ЖИВЫМ ОРГАНИЗМОМ. Насколько это определение было многозначительным, настолько же и абстрактным. Память. Наследие. Месть. Оплата по долгам. Любая тема годилась к разбору. Жаль нельзя фантазировать отвлечённо.
Данная реальность (без права выбора): все мы уже охвачены болезнью крови; все люди, у кого начался процесс «вспоминания», в нынешних условиях были обречены на смерть; путь до разгадки человечеством тайны страшного феномена и поиска способов лечения болезни долог. И резюме: сегодня мы все рискуем подохнуть от случайной царапины!
Радовало лишь то, что я, как и мой друг, молоды. Структурированы в группу «генетически готовых» к переменам. Полярны пожилым и «не готовым».
Телевизор вскоре надоел. Я снова уткнулся лицом в подушку. Потянуло к фантазиям на тему: как бы этак прожить оставшиеся дни. Представилось собственное тело, распластанное под палящим солнцем на палубе яхты. Шум океана, солёные брызги, чайки. Девушка в бикини.
Образ девушки отразился определенно лишь одним человеком. Ею. Прежней голубоглазою любовью. Именно любовью, а не влечением. То было всерьёз. И тогда так казалось, а теперь и тем более. Хватит ли мне смелости набрать её номер?… Повод существенный.
К черту гордость! Хватило. На часах было больше полуночи. Плевать. В данных обстоятельствах это не имело большого значения. Я набрал номер, и после третьего гудка услышал сонный голос:
– Да. Слушаю.
– Ольга, привет. Это Андрей.
– Андрей?! – она подавила зевок. – Ты откуда? Ой, прости…, – Что-то там громыхнуло по полу у нее.
– Я в Москве. У Стафа. Астафьева. Ты знаешь его. Оля, как ты? Алло, – в трубке молчание, – слушаешь? Ты в моих мыслях, Оля. Время не лечит. Прости, что говорю тебе об этом. Но твоя магия выше. Ты не уходишь из моей памяти. И я боюсь никогда не уйдешь… Такое происходит. Ты ведь знаешь. Не можешь не знать. Мы скоро все умрём, Оленька. Похоже, самое время просто жить. Оставить всякие глупости и домыслы. И если сохранились чувства – дать им свободу. У меня они есть. Они остались. Оля? Почему ты молчишь? Я говорю лишн…
– Извини, – в трубке стукнуло, и раздался её голос, – упала кружка, а в ней чай оставался. Убрала. Ты что-то говорил?
– Я… ничего особенного. Ничего. Как ты?
– Я в порядке. Спасибо.
– Как мама? – вопрос был задан только из вежливости. И тяжело вышел. Подумал даже, как бы она не уловила это. Ведь я мог без внутреннего упрёка признаться самому себе, что не испытал бы никакого сожаления, узнав о кончине Ольгиной матери! Эта сумасбродная женщина с дурной памятью, сделавшая ставку в жизни на свою красивую дочь, не вызывала в моём сердце никаких чувств, кроме отвращения. От неё когда-то еле унёс ноги муж, и с тех пор её рабой и средством в борьбе за место под солнцем стала Ольга.