Иллюзия защиты
Шрифт:
– Ты звала меня, – Тимур присел рядом на лавку.
– Кто? Я? Нет, не звала.
– Ты плакала и звала – «Тимоша, помоги!»
– Да говорю же, сон приснился, – я рассказала Тимуру свой сон. Он странно улыбался, гладил мою руку.
– Ясно! Только все равно ты меня звала! Ты чего тут? Я обыскался тебя. Приехал в твой дом – там эти… у Зябликовых ты так и не появилась. Тогда я понял где ты. А вещи твои где?
Я рассказала ему про все. Сначала Тимур молчал, потом вскочил со скамьи, отошел и выругался чуть слышно. Потом повернулся ко мне.
– Поехали!
– Куда?
– К Зябликовым
– Тимур, не надо… я сама разберусь. Не лезь в это дело. Я завтра с утра пойду и просто заберу свои вещи. А Султана он мне отдаст, он по закону мой…
– Ева! Ты не понимаешь! Не лезь в это осиное гнездо! Ты даже не представляешь… поехали. А завтра я сам все решу и привезу тебе твои вещи. Только не ходи туда больше! – он схватил меня за руку и потащил к машине. В салоне было тепло и уютно… а еще я не хотела к Зябликовым, о чем и сказала Тимуру.
– Почему? – он сидел за рулем, но не заводил мотор.
– Не хочу. Тетя Лена снова будет плакать, жалея меня, жалея моих родителей, свою работу… а у меня сердце не каменное… я лучше здесь, на лавочке.
– Ну да! Не заметила, там гроза намечается. Ладно, поехали тогда ко мне, – он завел мотор. К Тимуру тоже было ехать как-то неприлично, что ли, но лучше уж к нему, раз деваться некуда.
Мы приехали в наш райцентр, в тридцати километрах от моего дома. Это был небольшой, но благоустроенный поселок городского типа. Тимур снимал небольшую однокомнатную квартиру в серой пятиэтажке на втором этаже. Мне его жилье понравилось, уютно так, есть все что нужно. Пока он возился на кухне, я присела на диван, думая о своей жизни, что мне делать дальше.
К моему величайшему изумлению я обнаружила, что за моей спиной мотается моя холщевая сумочка в виде планшета. Даже не заметила ее, пока не наклонилась снять обувь. Еще больше удивилась, когда обнаружила внутри кошелек с приличной суммой денег и мой паспорт. Видно тетя Лена повесила ее на меня и положила деньги и документы, вдруг пригодились бы на похоронах… Я и подкову засунула в сумку – все мое богатство…
17.
Тимур напоил меня чаем, нарезал колбасу и сыр, открыл банку сгущенного молока. Смеясь, делал мне бутерброды, рассказывал смешные истории из своей жизни. У меня создалось впечатление, что мы очень старые друзья, и что сердце мое учащается не от страха, а от радости. Мне так легко с ним, постоянно хочется смотреть в его бархатистые смешливые карие глаза. Родной он какой-то, даже Макс за четыре года не стал таким близким другом. Я почти не смущалась своего уродства при Тимуре, может оттого, что он доктор…
– Ты совсем не помнишь меня? – вдруг спросил он, делая резкий переход в разговоре.
– Нет… а что, должна? Хотя я ловлю себя на мысли, что видела когда-то твои глаза, даже любила их… сны еще.
– А помнишь, где ты родилась? Где вы жили первые годы твоей жизни? – Тимур пристально смотрел на меня, прищурив один глаз. Было видно, как важен ему мой ответ, даже про чай забыл, просто вертит в руках бокал, раскрашенный под гжель.
– Не очень помню, маленькая была. Но мама рассказывала, что она дочь генерала, и жили они в гарнизоне, там она
– Моя семья тоже жила в этом гарнизоне. И мы с тобой дружили, хоть ты и мелкая совсем была, но такая заводная, озорная… мне нравилось играть с тобой. Я твой Тимоша, которого ты сегодня звала во сне… и тогда, в ночь пожара, засыпая, назвала мое имя. Я подумал, что ты узнала меня. Жаль, что не помнишь меня, деда вон запомнила. Ладно, ты устала. Давай в душ, я пока здесь приберу и постелю тебе, – Тимур встал из-за стола, вышел из кухни. У него был такой грустный вид, что мне стало жалко его. Почему я не помню Тимошу, только во сне вижу, да и то сны стали сниться, когда он появился в моей жизни. Будто что-то блокирует мои воспоминания…
Я встала с диванчика, пошатнулась и уселась обратно. Поняла, что не смогу и шагу шагнуть, дома у меня была специальная обувь, она уравнивала длину моих ног, а сейчас я была босая. Ненавижу свою беспомощность! Как бы я хотела стать такой же, как раньше, чтобы резво бегать и без посторонней помощи ходить. А после этой череды потрясений мои ноги вообще отказывались слушаться.
В кухне появился Тимур, в руках он держал полотенце и свою футболку. Присел рядом, взял мою руку, стал гладить пальцем ладонь.
– Ну чего ты? Не грусти, все будет хорошо! Я доделаю свои дела, и мы уедем отсюда, я вылечу тебя… все у нас будет хорошо!
– Тим, я не верну уже своих родителей, ферму… свою прежнюю жизнь… с учебой нужно делать что-то. И Султана забрать, а потом пристроить куда-нибудь.
– Не вернешь. Но не надо умирать с ними, ты начнешь жизнь с чистого листа, а я помогу тебе. Ты не одна, у тебя есть я… - Тимур вдруг прикоснулся губами моей руки, у меня внутри сжалось что-то, на глаза навернулись слезы. Я потихоньку забрала у него свою руку.
– Зачем я тебе? Зачем приехал сюда? Только не говори, что вспомнил про маленькую подружку из детства. Я не совсем дура, понимаю, что не просто так появился ты в наших краях. И очень вовремя… если бы не ты, я не пережила бы всего этого ужаса… - я смотрела в добрые карие глаза, которые лучились тихим теплом в свете бра, висевших позади меня.
– Любопытная! – усмехнулся мой друг. – А давай ты сначала примешь душ, устроишься поуютнее на диване, тогда поболтаем. Я все расскажу тебе. Не сомневайся, у меня самые добрые намерения. Вот полотенце, халата у меня нету, но, думаю моя футболка подойдет тебе в качестве ночной рубашки. Ты такая маленькая, что она тебе как раз по колено будет.
– И ничего я не маленькая, у меня рост метр шестьдесят шесть – средний. Даже метр шестьдесят девять, если…Просто ты высокий, – засмеялась я, потом вспомнила о своей спец обувке, и настроение пропало.
– И я бы с удовольствием приняла душ, только… не мог бы ты выйти, а то мне неловко…
– Тебе тяжело ходить? Что ж ты не сказала… - Тимур бросил мне в руки вещи и подхватил меня с диванчика. Я запротестовала, но он и слушать не захотел. – Ты не сопротивляйся, когда бы тебя еще на руках носили. Все девушки мечтают об этом.