Иметь и удержать!
Шрифт:
— Ну, если так, то Бирмингем, конечно, подойдет вам лучше.
— И тогда Гарри не придется демонстрировать свое уникальное плотницкое мастерство в твоем загородном доме.
— А оно действительно уникальное?
— Ну, я сижу на подоконнике, который он сам смастерил, смотрю на новые книжные полки, которые он только вчера навесил.
— И ты до сих пор сомневаешься, тот ли он, кто тебе нужен? Да ты просто сумасшедшая!
— Но замуж выходят не из-за подоконников или книжных полок.
— Ты
— Даже не из-за любви к животным.
— Куда уж больше.
— Мы можем не обсуждать это сейчас?
— Хорошо, извини. Но ты понимаешь, что, пока ты будешь жить у меня, я тебя буду пытать безжалостно?
— Да-да, я знаю, это цена, которую придется заплатить.
— О Эм! Я так рада. Когда вы думаете приехать?
— Какие у тебя планы на Рождество?
— На Рождество? Но оно наступит через сто лет! Я думала, вы приедете на следующей неделе.
— Но сейчас уже ноябрь, и Рождество всего через девять недель. Почти что на следующей.
— Ты права. Я просто переволновалась. Мы сможем сходить на рождественскую ярмарку и вместе купить елку, а потом украсить ее, и будет так весело!
Эмили укоризненно качает головой.
— Эли, я понимаю, что тебе это известно, но мне ведь уже не двенадцать лет.
— Ну и что? Рождество — это время чудес! О, я так взволнована.
— Ты не хочешь узнать, как к этому отнесется Джо?
— Не говори глупостей, он будет просто в восторге.
— Мы подумали, что сможем приехать перед Рождеством и остаться до Нового года, но нам бы хотелось пробыть пару дней в Нью-Йорке, посмотреть город, походить по распродажам…
— Кажется, ты сказала, что у вас нет денег?
— У меня-то нет, но, если нужно, они появятся. Так что ты скажешь?
— Я думаю, что ты сделаешь мне самый лучший рождественский подарок.
— Ну, ты пока не загадывай, мы ведь еще не приехали. Кто знает, может, все получится просто ужасно?
— Это исключено. Скажи Гарри, что я жду не дождусь увидеть вас обоих. Господи, кого это еще несет?
— Что там такое?
Элис в испуге прикрывается руками, видя, как к дому подъезжает большой черный автомобиль.
— Я стою здесь в пижаме, — шепчет она Эмили, — а кто-то приехал на огромной машине, я понятия не имею, кто это, и я даже не могу забежать в дом незамеченной.
— А какая на тебе пижама? Толстая байковая или летящая прозрачная «секси»?
— Какие еще прозрачные «секси»? Ты за кого меня принимаешь? Я надеюсь, что у меня ничего не просвечивает, хотя пижама из тонкого хлопка. — Элис стыдливо прикрывает грудь рукой, пытаясь разглядеть сквозь затененные стекла автомобиля, кто сидит за рулем.
— Пожалуй, мне лучше пойти, — говорит она Эмили, видя, что из машины выходит Джеймс с книгой в руке и широкой улыбкой
— Позвоню тебе потом, — шепчет Элис, фальшиво улыбаясь Джеймсу и приветствуя его взмахом руки. — Тысячи поцелуев.
Пять минут спустя ей удается проскочить по лестнице наверх и переодеться. Элис спускается вниз, чувствуя себя гораздо более защищенной, и ставит чайник, чтобы приготовить кофе для Джеймса.
— Надеюсь, я не слишком не вовремя, — говорит утренний гость, сидя на стуле и облокачиваясь на кухонный прилавок. — Я боялся, что потом забуду, поэтому решил завезти книгу по дороге на работу. А где Джо?
— О, он уехал пятичасовым утренним поездом.
— Это смерти подобно. Я не понимаю тех мужчин, которые уезжают отсюда. Особенно если они оставляют дома таких очаровательных жен.
Элис предпочитает оставить без внимания последнюю реплику.
— А где вы работаете? — вежливо спрашивает она.
— Вы знаете «Санап»?
— Центр садоводства?
— Да. Оранжерея. Это моя.
— В самом деле? Я даже не знала. Я часто бываю в центре и никогда не видела вас там.
— К сожалению, в это время года мне по большей части приходится заниматься административной работой, просиживая в офисе, но в следующий раз, когда вы приедете, обязательно зайдите ко мне поздороваться.
Элис вспоминает разговор с Джиной и улыбается про себя.
— Вы совсем не похожи на садовода, — говорит она.
— Правда? А как, по-вашему, должны выглядеть садоводы?
— Ну, наверное, в заляпанных грязью сапогах и с землей под ногтями.
— Вот увидите меня летом. Именно так я выгляжу семьдесят процентов времени в году. Кей это ненавидит.
Элис решает сменить тему разговора. Она берет книгу и смотрит на обложку, потом раскрывает ее и пролистывает несколько страниц. Дарственная надпись гласит: «Джексону, за помощь при спуске».
— Что это значит? — Элис поднимает глаза на Джеймса, который пристально смотрит на нее, пока она читает. — Джексон был ее мужем?
— Вы должны прочитать книгу, и вам все станет ясно. По сути, это ее автобиография, тщательно замаскированная под вымысел. Ее муж по книге просто списан с реального мужа, и, если вас интересует, мои бабушка и дед фигурируют под именами Джин и Эдди.
— Вашего деда звали Эдди?
— Нет. На самом деле он был Эндрю Роллинг-форд Третий, но в «Серпантине» он появляется под именем Эдвард Ратерфорд Третий.
Элис смеется.
— О. Слишком узнаваемо.
— В том-то все и дело. Было совершенно очевидно, кто есть кто.