Имодести Блейз
Шрифт:
– И запомни, Грегори, Повелитель тебя хорошему не научит. Не водись с ним. А чтобы ты быстрее все понял и осознал, будешь оставаться без десерта три дня… нет, четыре дня… нет неделю. Целую неделю, – торжественно закончила свою речь Имоди, но не сдержалась и добавила любимое выражение Эвриала: - Понимай теперь.
Грегори хотелось плакать. Главным образом потому, что в отличие, от всех остальных, кто находился в данный момент на площади, он мог видеть троицу, которая просто неприлично ржала практически напротив, тыкая в него пальцами.
А Имодести, решив, что вроде как ничего так получилась
– Подожди, а поговорить? – напомнил он.
– Он ещё хочет поговорить? – удивился Эвриал. Всей троице казалось, что их разговора ему за глаза хватит, чтобы до конца его дней обходить любой город, где может быть хоть малейший намек на появление Верховной жрицы.
Грегори понимал, чем может все закончится, но привык держать свое слово и презрев опасность снова быть опозоренным перед лицом всего города и богов, уставился на девушку жалобными, несчастными глазами.
Имодести не каменная, да и не видела ничего плохого в том, чтобы поговорить.
– Давай. Только где…
– О, об этом не беспокойся, – обрадовался Грегори.
– Я знаю тут поблизости одно чудесное местечко… Нас там, никто не побеспокоит. Ты как, высоты боишься?
– Вроде, нет, – пожала плечами Имодести и запоздало, заподозрила неладное. – А что?
Дракон легко подцепил её одной лапой и, забросив к себе за спину, быстренько взлетел, игнорируя возмущенного Эвриала.
Сказать, что Имоди была в восторге – ничего не сказать. Она обожала быструю езду на Серебряном. Но куда ему до скорости дракона? А ни с чем несравнимое ощущение полета? У неё моментально из головы выветрились все проблемы.
Только она, небо и ветер. Ну, и Грегори, конечно. Но это уже так, детали.
Наконец, к большому разочарованию Имодести, они прибыли к месту назначения. Им оказалась огромная отвесная скала. Она была такой высокой, что её верхушка терялась где-то в облаках. Но они и не летели на самую верхушку. Грегори поднял девушку к какой-то пещере, с отвесным краем. Там они и сели, свесив ножки вниз и наблюдая прекрасный вид, открывающийся на океан. Грегори первым заговорил:
– Ты знаешь, о чем я хочу с тобою поговорить?
– Тоже, небось, о Повелителе? – кисло поинтересовалась Имоди. В последнее время все о нем говорят.
– Я, конечно понимаю, что это не мое дело, но… Неужели он тебе до такой степени противен? – попытался как можно тактичнее спросить Грегори.
– Ну, не то, чтобы противен, – Имоди стало как-то неудобно.
До этого девушка ни с кем не могла поговорить на эту тему. Подруг никогда не было – все боялись её буйного нрава, а после того, как она стала Верховной жрицей, стали лебезить перед ней и обсуждать за спиной каждое сказанное в ответ слово. Эвриал никогда ничего подобного не обсуждал с воспитанницей. Ему видимо казалось, что раз она девушка, так должна была родиться с пониманием всех тонкостей отношений между мужчинами и женщинами. А родители… Ну, вы сами все поняли.
А у Грегори лицо… простите морда… или что оно у него там… Короче, вызывает доверие. Имоди решила пооткровенничать:
–
– То есть проблема в том, что тебе кажется, что он пытается ограничивать твою свободу? – попытался резюмировать дракон.
– Кажется? – воскликнула Имоди. – Если б ты только знал.
И она вкратце рассказала ему историю их знакомства, о том, как он сделал ей предложение, и так, по мелочам:
– Он постоянно за мною следит, контролирует меня, где была с кем говорила… Люди бояться, потому, что те, кто имел неосторожность говорить со мной исчезли бесследно и даже я боюсь спрашивать куда. Богиня! Да он хочет жениться на мне только потому, что я, наверное, единственное, чего он в этом мире пока не получил, – пылко воскликнула Имоди и ненадолго прервалась, переводя дух, продолжила она уже более спокойно: - Я не знаю, каким его видишь ты, но для меня он лишь высокомерный беспринципный и безжалостный. Я буду сражаться за свою свободу до последнего. Пусть смирится, я так просто не сдамся.
– Ну, допустим, то, что ты так просто не сдашься, это я уже понял, - усмехнулся каким-то своим мыслям дракон. – Кстати, у Повелителя немножко другая версия происходящего. Ты в курсе?
Она только отрицательно покачала головой. Дракон улыбнулся.
– Ну, он в тебя безумно влюблен. Он, , знаешь ли, давно уже живет на белом свете. Он уже успел на все насмотреться и всем пресытиться. И он будет жить ещё очень долго… Также, как и та, кого он возьмет себе в супруги. Поэтому, выбрав однажды, то есть, полюбив одну, он не сможет полюбить другую. Неужели, он не говорил тебе о своей любви?
Никто никогда не говорил, что у Повелителей все так серьезно. А сама она никогда не интересовалась. Поэтому, слушала Грегори с открытым ртом. Но последний вопрос вернул её к действительности.
– Во-первых, говорил, но в ультимативной форме, - холодно ответила она.
– То есть просто ставил в известность и все. О моих чувствах он никогда не справлялся. Во-вторых, это его не оправдывает…
– Ты думаешь? – иронично поднял вверх левую бровь Грегори, и ей показалось, что этот жест она уже где-то видела. – А, по-моему, очень даже. Вот представь, живешь ты лет сто, и каждая живая душа на всем белом свете знает о тебе даже больше, чем ты сам. Все знают, что если ты влюбишься, то раз и навсегда. Это навечно, этого не отменить. И тут ты влюбляешься, признаешься ей в любви… И надо же такому случиться, что именно она не знает таких самых элементарных вещей. Но тебе и в голову не может прийти такой расклад.
От сарказма в его голосе некуда было укрыться. Сейчас Имодести, слыша со стороны доводы дракона, начинала смотреть на ситуацию немного под другим углом. Все-таки, она никогда не пыталась понять его точку зрения. Но её упрямство как всегда брало верх над здравым смыслом:
– М-да? – с не меньшим сарказмом поинтересовалась она. – Если он так влюблен, как ты говоришь, то где тогда цветы, подарки, ухаживания? Где знаки внимания, которые оказывают любимой женщине?