Император и шут
Шрифт:
Умолкнув, сенатор о чем-то раздумывал, но все же решил продолжить рассказ:
— Гномы, как правило, очень недоверчивы — это у них в крови, а для Зиниксо осторожность, похоже, основа существования; во всяком случае, подозрительность у него возведена в превосходную степень. Литриан, без сомнения, ненавидит его, ведь эльфы и гномы не выносят друг друга. Когда Зиниксо сразил Аг-Ан, Литриан и Олибино объединились и попытались покончить с гномом сразу же на месте.
Откуда-то с кресел раздалось предупреждающее покашливание, но худощавый сенатор даже не обернулся...
— Информация получена из
Для многих присутствующих известие о поединке колдунов действительно оказалось новостью, и весьма неожиданной. Сквозь маски вежливого внимания пробивалось неподдельное любопытство, терзавшее их обладателей. Утопая в кресле, Ипоксаг презрительно игнорировал эту бурю страстей.
— Так что колдун Запада не без причины опасается своих коллег. Союзницей Зиниксо может оказаться Блестящая Вода, но насколько верной своему слову она будет и как надолго хватит ее верности? Кто же станет полагаться на столь ненадежного союзника? Кроме того, — добавил сенатор в заключение, — у вас молодая и очень красивая жена, ваше величество. Мой совет тебе — не просить милости у Зиниксо. — Азак вспыхнул и бросил на Инос косой взгляд.
Ипоксаг слегка повернулся и глянул через плечо на остальных гостей, словно приглашая их вступить в разговор.
— Найдет ли кто-нибудь ошибку в моих логических построениях? Я считаю, что частная беседа принесет больше вреда, чем пользы. Что скажете, господа?
Никто не собирался опровергать сенатора.
— Если просьба не годится, то чем лучше Призыв к Четверке? — насупив брови, спросил Азак. — Ты считаешь, мой случай безнадежен?
Инос оставалось только гадать, что заботит ее мужа, — то ли сам факт публичного обсуждения позорного проклятия, то ли опасения, что Хранители предпочтут Краснегар, а не Алакарну и прикажут джинну уехать в северное королевство и быть там мужем властительницы? Инос старалась заглушить в своей душе крошечные ростки надежды вернуться на родину. Клятва связывала ее с Азаком до самой смерти, и она, разумеется, безропотно смирится с мужем-джинном; но быть женой Азаку в Краснегаре было бы гораздо легче, чем в Алакарне.
— Сомнителен, но не безнадежен, — утешал Азака Ипоксаг. — На Совет Четверки возложена особая ответственность. Если собрать их всех вместе, может быть, они вспомнят о своих обязанностях — бороться с использованием колдовства в политике. Все вместе они станут защищать не тебя, Азак, а Протокол, то есть самих себя. Ведь Протокол надежно защищает их друг от друга. Так что они вполне могут согласиться снять с тебя проклятие, вылечить твою жену и отправить тебя обратно в твое королевство. Сделать это для них — сущая безделица, зато сие деяние — великолепная демонстрация их магической силы и беспристрастия. Эшло, что обо всем этом — скажешь ты, каково твое мнение?
— Ваш план безупречен, достойный сенатор, — подал голос тот. — Я думаю, что такой ход даст нужный результат. Коллективно они частенько покрывают мелкие грешки друг друга.
Коренастый вельможа, к которому Ипоксаг обращался как к Боджи, кашлянул, прочищая горло, и добавил:
— Регент проведет голосование, если они заартачатся.
Сенатор и несколько других гостей заулыбались; пряча свою веселость в кулачок, они вспомнили какую-то
— Тебя тоже нужно представить, — обратил свой ясный взор к Инос сенатор, — и по возможности скорее. Неужели ты не осознаешь, в какой ты опасности, даже здесь, сейчас?
— Э-э... нет! — промямлила потрясенная Инос. А она-то успокоилась, пребывала чуть ли не в эйфории! Как некстати она расслабилась, но ведь за последние несколько месяцев она так измучилась...
Ипоксаг сочувственно улыбнулся.
— Хранитель сообщил, что ты мертва. Как только ты появишься публично, он будет ославлен в лучшем случае как дурак, а в худшем — как лжец.
Онемев, потрясенная Инос смогла лишь кивнуть. Она только сейчас осознала, насколько была слепа.
— Так что чем быстрее мы покажем тебя живую, тем лучше. Как ты думаешь, знает ли Калкор о предсказании в волшебном окне?
— Достойный сенатор, откуда же ему знать то, что видела я?
— М-м-м. — Сомнением дышало не только лицо, но все существо сенатора. — Боюсь, что он все-таки знает. — Ипоксаг потер пальцами подбородок, хоть никакой бороды там не было. — Сегодня он сказал кое-что... Он ждал поединка, но не с троллем, а дуэль с Анджилки явилась для него неожиданностью. Может быть, о пророчестве рассказала ему Блестящая Вода? Он — один из ее ставленников. Колдунья — гоблинша, и это объясняет ее пристрастие к любованию страданием и смертью. Ты абсолютно уверена, что Рэп мертв? — Глаза сенатора впились в нее, как две рапиры.
Инос молча смотрела на Азака. Отвечай сам на это, говорил ее взгляд.
— В ту ночь, когда мы уезжали из Алакарны, он был еще жив. Я видел его, достойный сенатор. Но тело его разъедала гангрена. Было бы невероятно предполагать, что сейчас он все еще жив. Он мог протянуть еще два-три дня не больше.
По крайней мере, джинн был не настолько лицемерен, чтобы изображать сожаление по покойному. Но сенатор, пристально всматриваясь в султана, наверняка догадывался о чувствах Азака к человеку, испортившему ему свадьбу.
— Что ж, Инос, тебя необходимо представить ко двору, — насупился сенатор, — и не позже чем завтра.
— Для регента это будет большим сюрпризом, — кашлянул Боджи. — Я надеюсь, ты пошлешь ему записку, предупредишь его?
— Нельзя этого делать! — встревожился Ипоксаг. Он даже я завозился в кресле и поменял положение ног. — Если Олибино заподозрит, что Иносолан в Хабе, тогда она исчезнет из Хаба, и Боги знают, где она будет, живая или мертвая. Эшло, ты увидишь регента раньше, чем любой из нас. Оброни ему намек, что я готовлю корзину тухлых яиц, но не касайся подробностей. Ему достаточно мимолетного предупреждения, чтобы сориентироваться в ситуации.
Вельможа и не подумал отказываться, хоть и не просиял от счастья, получив подобное поручение. Снова Инос поразилась могуществу сенатора.
— Олибино — не единственный, кто окажется приперт к стенке. Итбену придется объявить недействительным королевский сан нашего несчастного кузена Анджилки. В этой ситуации Калкор вынужден будет взять обратно свой вызов на дуэль с королем Краснегара и оставить в покое беднягу Анджилки. А это очень хорошо, потому что вся история с дуэлью попахивает колдовством... кроме того, Калкор...