Император из двух времен
Шрифт:
Протокольная речь. Протокольная съемка.
Переговоры на высшем уровне о заключении «Второго Договора об ограничении наступательных вооружений в Европе». Договор ОНВЕ-2. Пока предварительные. В целом согласовали и поправки к заключенному ранее ОНВЕ-1, согласно которым для маленьких стран дистанция ограничений варьировалась от 35 до 75 километров от границ Союзов, а для Германии, России и Италии дистанция отвода танков, бомбардировщиков и тяжелых орудий определялась в сто километров. Флота мы пока не касались. Новый же договор предусматривал отвод указанных наступательных вооружений великих держав на 200 км от линий соприкосновения и ограничения по численности такого вооружения для малых стран.
Фактически, ОНВЕ-2 запрещал нам и Италии размещать свои наступательные части, в частности бомбардировочную авиацию в той же Словакорусинии, что лишало нас возможности нанести внезапный удар по основной части
Впрочем, базы ВВС Римской империи (и наши самолеты там), могли бомбить весь юг Рейха, включая Мюнхен и всю Австрию, не говоря уж о Венгрии.
Отдельно были оговорены условия базирования и численность наступательных вооружений в Скандинавии, Финляндии и на Кольском полуострове.
Конечно, это соглашение не гарантировало мир между нашими блоками, но даже отвод наступательных вооружений, и ограничение численности в пределах 200 километров от линии разграничения Союзов, были очень важны для построения системы безопасности. Как-то нет пока танковых клиньев, тактических ракет и стратегических бомбардировщиков. Зато по договору имеются всякого рода инспекторы и прочие наблюдатели, которые будут следить за соблюдением отвода войск и количеством войск, которые должны соответствовать оговоренным в договоре объемам.
В целом, всё шло к заключению Договора, но, вдруг, три дня назад, по дипломатическим каналам пришло срочное сообщение о предстоящем рабочем визите кайзера Вильгельма II в Константинополь для обсуждения ряда новых предложений по Договору ОНВЕ-2. В частности, Германия предлагала увеличить минимальную дистанцию базирования бомбардировочной авиации до 300 километров от линии соприкосновения Союзов и ряд других дополнений к тексту.
Именно поэтому мы здесь улыбаемся и машем.
Прекрасная вдохновляющая речь и прекрасный повод. Но явно кайзер прибыл не за этим.
Такую хрень, как триста километров, могли согласовать и без него.
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. 15 марта 1920 года.
Кайзер был раздражён.
Мягко говоря.
– Михаэль. Мы с тобой условились, что войн между нами больше не будет. И я всем сердцем хочу придерживаться этого принципа. Ни мне, ни тебе, война в Европе не нужна. Тем более взаимная. Но события последнего времени вызывают у меня и моего правительства серьезное беспокойство. И имя этому беспокойству – Франция. Я тебе говорил, что мы не будем возражать против вступления Франции в состав Новоримского Союза, при условии, что ты гарантируешь их нейтралитет в отношении наших операций в отношении Великобритании, США и прочих Бельгий. Одновременно, я говорил о том, что Германия будет решительно против союза Франции с Великобританией, и, тем более, будет решительно против присоединения Франции к Союзу Запада. Впрочем, это не так уж и важно, учитывая, что указанные державы все еще входят в отжившую своё Антанту. Но, не суть. Суть же вот в чём – по нашим сведениям, в ближайшее время намечается брак между британским королем Эдуардом VIII и старшей сестрой французского императора Анри. Добавим к этому просто колоссальное сотрудничество Франции с Соединенными Штатами, вклад Америки в перевооружение и развитие военной промышленности лягушатников, в создание их новой армии, вложения в проект строительства новой укреплённой линии вдоль наших границ, и все такое прочее, о чем, ты можешь прочитать в этой папке, и станет ясно, что англосаксы создают новую угрозу безопасности Рейха. Мириться с этим мы не собираемся. Не собираемся!
Конечно, Вилли не сообщил мне ничего нового. Граф Игнатьев и прочая разведка не зря ели свою черную икру. Действительно, Франция всё больше и больше поглядывала на Запад, мой последний разговор с Изабеллой, её решительное «нет» вступлению в Новоримский Союз, заигрывания с Америкой и Британией, всё это указывало на дрейф Франции подальше от нас. Но меня это волновало меньше, чем Вилли. Франция была тем самым чемоданом без ручки, про который говорят: «И нести невозможно, и бросить жалко». Разрушенная экономика. Огромная инфляция. Толпы, эмигрирующих в США и к нам французов. И при всём этом Орлеан был полон амбиций, французские элиты начинали
Вилли, меж тем, продолжал, всё более распаляясь:
– Мировую историю часто меняют именно браки. София Августа Фредерика, принцесса Ангальт-Цербстская, выйдя замуж на русского наследника престола, стала Екатериной Великой, изменила историю России, и, во многом, Европы, а твой брак с принцессой Иоландой Савойской накрепко привязал друг к другу Россию и Италию, что во многом предопределило исход Великой войны и создание Новоримского Союза. Точно так брак между Эдуардом VIII и принцессой Изабеллой Орлеанской может самым решительным образом укрепить существующий формальный союз Антанты, тем более что Лондону очень нужен противовес Германии на континенте. Повторюсь – формируется Союз Запада из Франции, Британии, США, Японии и примкнувшей к ним мелочи.
Помолчав несколько мгновений, он произнес жестко:
– Михаэль, друг мой, ситуация требует самых решительных действий. Самых решительных.
– И как ты предлагаешь расстроить этот брак?
Тот сделал решительный жест.
– Дело не в браке. Дело во Франции. Если Орлеан присоединяется к Новоримскому Союзу, если ты гарантируешь нейтралитет Франции в случае нашей войны с Британией и Бельгией, если Изабелла присоединится к нашему Договору ОНВЕ-2, то пусть принцесса выходит замуж хоть за короля Англии, хоть за президента США, хоть за чёрта лысого. Я знаю, что Изабелла и её генералы уверены, что Рейх не нанесет удар в ближайшие десять-пятнадцать лет, а за это время Франция восстановится, укрепится, модернизирует армию и флот, построит укрепления вдоль границы, сделает прочие вещи, которые позволят ей всерьез говорить о реванше. Так вот – они ошибаются. Я не намерен ждать. Я не намерен давать Франции возможность укрепиться. Поэтому, моя миссия сегодня не только обсудить ОНВЕ-2, но и просить тебя, просить, как просят друга и партнера, вмешаться в ситуацию. Если до начала мая мы не получим от Изабеллы требуемого ответа и согласия на требуемые обязательства, то мы начинаем наступление во Франции не позднее начала лета.
Ну, да, как говорится: «Или я её веду в ЗАГС, или она меня ведет к прокурору», как говорил товарищ Саахов в «Кавказской пленнице».
– Франция – член Антанты.
Кивок.
– Да. В том числе и поэтому. Германии нужно официальное объявление Орлеана о прекращении членства в Антанте и присоединение к вашей Организации Стран Белградского Договора. Что касается членства в этом их Сердечном Согласии, то нас это не только не останавливает, но и заставляет действовать незамедлительно. Армия Франции и её промышленность слабы на данный момент. Британии вообще не до того, чтобы воевать в большой войне в Европе. Мирный договор с Афганистаном тому пример. В Америке процветает курс на изоляционизм, да и не успеют они явиться на войну, разве что, как у вас говорят, к шапочному разбору. Армия же Рейха за три года почти полностью восстановилась. У меня множество кадровых подготовленных дивизий, достаточно артиллерии и боеприпасов, народ Германии воодушевлен и мотивирован. Да и война эта вряд ли продлится долго.
Пожимаю плечами.
– В июле 1914 года мы все тоже так считали.
Но Вилли не склонен к пустым философствованиям. Он жестко смотрит мне в глаза:
– Наше партнерство не нравится многим, и они спешат объединиться против нас. Наше посольство в Лондоне сообщает о подготовке соглашения о провозглашении Доминиона Ирландия и выводе оттуда части британских войск. Америка всячески сейчас опекает ирландских националистов, через ирландские организации США снабжая их не только деньгами и всем необходимым, но и стремясь фактически перебрать на себя контроль над политикой внутри Ирландии, имея в качестве перспективы цель провозглашения полной независимости Ирландии от Соединенного Королевства. Судя по всему, в Лондоне посчитали это меньшим злом. Так что, как ты понимаешь, больше мы не можем рассчитывать на базирование германской авиации на ирландских аэродромах во время грядущей войны с Британией. Скажу тебе больше. В Берлин уже прибыли эмиссары из Вашингтона и Лондона, зондирующие почву вокруг самой возможности совместного удара Союза Запада и Нордического Союза против России и ее друзей. Ты понимаешь, к чему всё идет?