Император последнего дня

Шешкаускас Максим

– Все в сборе, – мрачно ответил Егор. – Ты как раз вовремя, мы только собирались начать, пойдем.

Войдя в комнату, Ник едва заметно кивнул гостям; проигнорировав Любовь, он поднял со стола бокал Егора и залпом осушил его, а затем сел на диван и привалился к спинке, закрыв глаза. Присутствующие недоуменно молчали. Неожиданно Миша разразился хохотом:

– Нихуевое, у тебя, брат, похмелье, тебе не кажется, что ты злоупотребляешь?

Ник не среагировал. Егор заметил, что Любовь чувствует себя неловко – она все старалась отвести взгляд куда-то в сторону.

– Сигнал, значит, подан. Ну а что будет теперь, в чем заключается развязка? – постарался отвести внимание

от Ника Егор.

– Как что будет? – возмущенно воскликнул Миша. – Скоро мы начнем действовать, строить уже СВОЙ порядок.

– Свой порядок? – переспросил Ник, все еще не открывая глаз. – А чем он будет отличаться от существующего?

– Да хотя бы тем, что мы, наконец, сможем сами выбирать свое правительство! – неожиданно вскипел Миша.

– А выбор будет так-и-и-и-м обширным… Но плевать мне на правителей, с народом что будет? Наконец заживут счастливо и безбедно? – Ник говорил очень устало, словно ему с трудом давались слова.

– Не понимаю твоей иронии. Да, наконец заживут счастливо и безбедно!

– А сейчас им что мешает?

– Да абсолютно все! Абсолютно все построено неправильно – чтобы жить счастливо и безбедно, мешают тысячи факторов!!

– Например? Например, отчего у нас сейчас так бедно?

– Почему у нас так бедно? – Миша неожиданно сбавил обороты и заговорил уже более спокойно: – Хороший вопрос – есть у меня мнение, давай попробуем разобраться. Знаешь, откуда берется конечная цена на товар? Это сумма постоянных и переменных издержек, к которой прибавили определенный процент прибыли, согласен?

– Ну, допустим, к чему ты, профессор?

– За счет чего формируются эти издержки? Те, которые постоянные, – это цена за коммунальные платежи, аренда помещения, лицензия на год, зарплата уборщицы – ну, ты не дурак, уловил ход моих мыслей. Переменные же зависят от объема продаж – это исходное сырье, износ станков, зарплата наемных рабочих – и прочая хренотень, которая увеличивается с объемами производства, пусть и не всегда пропорционально. Да что я тебе рассказываю, ты и сам все знаешь!

– А дальше что? При ВАШЕМ порядке станки будут изнашиваться куда меньше, товар станет более дешевым, народ заживет счастливо? Что-то я тебя совсем не понимаю.

– Что у тебя за привычка вставлять неуместные шутки, когда стоило бы послушать и помолчать. Нет, разумеется, одни и те же станки при любом порядке будут изнашиваться одинаково, я сейчас не об этом – я сейчас пытаюсь тебе разъяснить, почему мы такие нищие.

– Извини, больше не буду перебивать. Только обожди секунду, давай поднимем бокал за именинника. Егор, за тебя!

Ник отпил из своего бокала, его примеру последовали остальные. Егор заметил, что Любовь закурила очередную сигарету.

– С твоего позволения, я продолжу, – произнес Миша, все еще морщась от принятого спиртного. – Значит, откуда берется конечная стоимость на товар, мы выяснили, идем дальше – как нам снизить эту конечную стоимость? Не перебивай! – неожиданно рявкнул Миша, так как заметил, что Ник пытается что-то вставить. – Как понизить? Разумеется, нужно что-то делать с теми константными издержками, которые постоянны вне зависимости от количества производимого товара. Но не понижать же зарплату уборщицы, это смешно. А делать нужно вот что – надо производить больше товара – тогда константные издержки, поделенные на общее количество единиц, понизятся, улавливаешь?

Ник хотел было что-то сказать, но Миша, не дав вставить слова, продолжил:

– Разумеется, возникает вопрос – а куда, собственно, девать весь этот товар, ведь рынок будет им перенасыщен.

И знаешь, какой у меня

ответ? Нужно плодиться! Чем больше будет рождено потребителей, тем больше можно производить товара, тем дешевле будет его себестоимость! Чем дешевле его себестоимость, тем конкурентоспособнее он является – значит, можно выходить с ним на мировую арену. А чем больше его экспортируешь за границу, тем производишь его в еще больших объемах, и константные издержки на единицу становятся еще меньше – товар становится еще более конкурентоспособным! Именно поэтому Китай меньше всех страдает от кризиса! – подвел итог Миша.

– Ага. – Ник играл кубиками льда в пустом бокале. – И площади складов у тебя не изменятся, и прежнее количество станков справится с «небольшой» надбавкой объемов, да и уборщица о повышение оклада ни в коем случае не начнет канючить – ведь все исходные, я напоминаю, сохранятся в твоей теории прежними. Да ты, я погляжу, при новом порядке на место министра экономики, не меньшее, метишь.

– Да нет, Ник, – вступил в разговор Егор. – Миша во многом прав – действительно – чем больше спрос, тем конкурентоспособнее товар становится. Вот только возникает тогда одна проблема… Допустим, Миша, твой вариант проходит: народ размножается, появляется новый потребитель, спрос на товар растет, появляются новые рабочие места, у народа есть средства на потребление нового товара, есть благоприятные условия размножаться до бесконечности. Но ресурсы-то не бесконечны – и весь этот сытый, здоровый, многоголовый народ остается с пустой землей! Что он будет делать? Смирится и начнет готовиться к вымиранию? Разумеется, нет – скорее всего, он отправится посмотреть, а что там с ресурсами у соседа. А сосед что, его с распростертыми руками примет? Конечно же, нет – вот тебе и война. Не смог выдержать натиска сосед, пал славным воином? После разграбления его земли, Миша, народ твой, воодушевленный, дальше двинется. Но рано или поздно, историей доказано, найдет коса на камень, а это что означать будет? Что народ твой вновь голодный и малочисленный станет. А что в такой ситуации делать надо? Правильно – плодиться, создавать потребителя – замкнутый круг выходит, дурная бесконечность. – Егор почувствовал, как его ладони неожиданно вспотели, по вискам пошла пока еще слабая пульсация, он схватил бокал с виски и залпом осушил его – пульсация, вроде, прекратилась, подавленная алкоголем.

– Вот именно поэтому и нужен новый порядок! – воскликнул Миша, его глаза безумно блестели. – Миром должна править доброта!

Слова Миши вновь заглушила пульсация. Егор понимал, что близится превращение, но в этот раз все было немного иначе – именно Миша привлекал его в качестве жертвы, словно от него исходил какой-то особый запах. Егору даже казалось, что именно из-за этого запаха превращение в этот раз и начиналось…

– Пусть люди поумнеют, – тем временем продолжал Миша, – пусть поймут, что насилие не выгодно только потому, что затрагивает их самих ответной волной, что покой куда более надежен. Пускай поймут, что насилие бессмысленно, даже если в таком мире для меня уже не будет места.

– Всегда будут те, кто будет понимать бессмысленность насилия, но все же будет пользоваться им для достижения своих целей, – отвечал на это Ник.

– Организовать патрули, отлавливать таких, приставлять к стенке и расстреливать!!

Комната с присутствующими в ней гостями поплыла, превратилась в сюрреалистическую картину… Егору стало страшно, что он не сможет совладать с собой и превращение вот-вот случится, что он вот-вот вопьется Мише в глотку…

– Егор! Егор! С тобой все в порядке?