Императорский лес
Шрифт:
Видимо, Анна невольно привлекла внимание соседа. Он улыбнулся и бесцеремонно поставил ей на колени контейнер с авторским бутербродом.
– Ешьте, ешьте, – промурлыкал искуситель и достал второй контейнер.
Ничто так не укрепляет самолетную дружбу, как совместно съеденный обед. Разве что еще бокал вина. Но алкоголя теперь принципиально не дают на большинстве рейсов.
Бутерброд на вкус оказался еще изящнее, чем на вид. Приправленный каким-то нежным неизвестным соусом, он придавал остальным своим составляющим божественный вкус.
Анна превратилась
– Егор Александрович, Егор, – представился он и пожал даме руку, выпачканную нежнятиной соуса. Это его не расстроило, он просто достал невесть откуда влажные салфетки, и через минуту попутчики уже сидели сытые, довольные и с чистыми руками и по-соседски болтали.
Егор поинтересовался, произвел ли на женщину впечатление «Императорский лес». Анна решила, что это название бутерброда, и снова рассыпалась в комплиментах. Мужчина засмеялся; то ли потому, что делал он это от души, смех его был удивительно приятным, завораживающим и располагающим одновременно.
Оказалось, он говорил про коттеджный поселок из глянцевого самолетного журнала. Анна не успела вновь ответить, а мужчина уже рассказывал про дачные и коттеджные поселения. Стало ясно, что он то ли сам строитель, то ли просто имеет отношение к строительству, но уже к концу перелета Анна хорошо знала, что, где и почем, какой дом и где лучше брать, как завышают цены, из какого материала лучше строить и еще много других профессиональных тонкостей.
Информация эта в тот момент была ей совершенно не нужна. Но сосед рассказывал увлеченно, с воодушевлением, и Анне всегда нравились увлеченные своим делом люди.
Если бы она тогда не взяла ароматный бутерброд и не разговорилась с соседом, эта история и не произошла бы, точнее, произошла бы без нее и неизвестно, чем бы закончилась.
Глава 2. Прощай, мир и писательская дача
Родной ночной город встретил путников равнодушно. Никто не пытался отправить целый самолет в изоляцию. Прибор для измерения температуры сигналов тревоги не подавал. Таможенник алгоритмично произвел необходимые действия, стукнул штампом по паспортам, багаж прибыл вовремя. Анна вызвала такси и поехала домой, почти сразу забыв и про соседа, и про «Императорский лес».
Новости про пандемию, количество заболевших и умерших, масочный режим, локдаун, предпринимаемые ВОЗ и Роспотребнадзором действия, указы губернатора сочились из приемника такси. Утром Анна проснулась как в фильме ужасов, в котором умерла вся планета. Лежала, завернувшись в шелковое одеяло, привезенное из Китая, и прислушивалась, но было так тихо, что пришел страх. Мы все умрем? Вымрем? От какой-то короны?! Как в фильмах про пандемии? Надо купить маски, нет, лучше респираторы, продезинфицировать чемодан. Мысли были серыми, как само утро.
Анна поплелась на кухню, поискала воду и кофе. 4 утра. Воды не было, она опять забыла перед поездкой купить бутилированную. Для кофе еще рано. Анна пошла досыпать. Мысли про пандемию и гибель человечества
Анна была по складу мышления Менделеевым. Нет, не потому, что она тоже химик, кандидат наук. А потому, что к Дмитрию Ивановичу его прекрасное изобретение, таблица химических элементов, пришла во сне. Вот и к Анне все ее самые замечательные мысли, идеи, решения и инсайты приходили с 3 до 5 часов утра. Так работает мозг ученого. Он все собирает, систематизирует, анализирует, размещает в ему одному известные таблицы, присваивает критерии и в определенное время выдает гениальные готовые решения. Которые только успевай записывать. Раньше Анна делала это ручкой на листе бумаги и, конечно, после не могла уснуть до утра. Но теперь, к счастью, есть телефон. Три минуты – и все гениальные мысли и решения в электронных заметках, можно досыпать.
Доспать не удалось. Ровно в 6 утра, за час до будильника, зазвенел телефон и сообщил картинкой, что звонит мама. На экране высветилась голова рыжеволосой, прекрасно выглядевшей женщины. Во сколько бы ни позвонила мама, Анна всегда брала трубку. А вдруг что-то случилось?
– Аня, я больше не могу, – сообщила мать трагичным голосом. Через пять минут эмоционального повествования сонная Анна поняла суть трагедии. Мама хочет продать писательскую дачу. Отличная новость в 6 утра, после ночного перелета, в разгар общечеловеческой трагедии. В этом вся ее мама.
Писательская дача находилась в 25 километрах от города. Ее построили мама и папа, когда Аня была маленькой девочкой. На даче выросли три прекрасных ребенка: сама Аня, ее предприниматель-братец и гениальный сын Анны. Писательской дача называлась потому, что на ней были написаны диссертации и книги. Папины и Аннины.
На фоне всемирной ковидной трагедии продажа писательской дачи выглядела суровым вызовом. Это небольшой оазис для отдыха и спокойное место для работы. Более сотни растений, хорошие соседи, институтские приятели. Дача была получена от папиного института. Теперь его называют университетом.
– Где ж я буду отдыхать? – мозг Анны заработал вовсю. В голове всплыла живописная картинка – «Императорский лес». В голове родился смелый бизнес-проект: продам дачу без удобств, куплю комфортабельный дом, в хорошем поселке с инфраструктурой. Перееду жить за город. Природа, лес, сад, поющие птицы по утрам, шум дождя на террасе, яблони…
Мечтания прервал новый звонок. Какой-то смутно знакомый мужской голос весело и бодро почти пропел:
– Анна, доброе утро! Вы готовы?
Вот это поворот. Совсем забыла!! Егор, вчерашний самолетный сосед, после вкусного бутерброда предложил показать ей «Императорский лес». И Анна, пребывая в добродушном удовольствии от съеденного чуда гастрономии… согласилась?!