Императорский отбор, или Его строптивое счастье II

Самсонова Наталья

Вайолин прерывисто вздохнула, и Хестер ее понимала. Перед ними стоял колдун такой мощи, что его уровень позволил ему встать вровень со старыми магическими семьями. Вероятнее всего, он сам станет основоположником нового сильного рода.

– Что ж, милорд Травайни, расскажите, какие меры принимаются для пресечения слухов?

– Позволите предложить вам сесть? – Демиан приосанился и сотворил три изящных креслица.

Одно из которых было подозрительно похоже на трон Императрицы.

– Сейчас мы полностью

закрыли выход с дворцовой территории, – это заговорил Грегуар, – однако урон был нанесен именно в ночь Прорыва. Часть столичных жителей бежала прочь, из-за чего случилась давка у Восточных, Западных и Торговых ворот города.

– Это, безусловно, печально, – леди Аргеланд склонила голову, – дальше.

– Я приказал разослать агентов, они выловят всех болтунов. Пара клятв – и все, человек больше не сможет ничего рассказать, – раздраженно проговорил Левайр.

А Хестер, вскинув бровь, с искренним недоумением спросила:

– Вы правда так думаете? Ничто не подогреет слухи, как внезапное исчезновение сплетников.

– Итак, нас таких уже трое, – усмехнулся Грегуар. – Ты не слышишь нас, Левайр, прислушайся к Ее Императорскому Величеству!

Судя по лицу Первого Советника, он совершенно не собирался прислушиваться к Хестер. Вот только сказать он ничего не успел.

– Агенты пусть запустят другой слух.

– Моя Императрица? – Грегуар заинтересованно склонил голову.

– От мелкого Прорыва осталось лишь загрязненное пятно в бальном зале, – по губам леди Аргеланд пробежала змеиная усмешка, – и то я с этим разберусь. Пусть агенты высмеивают сторонников Прорыва и говорят, что на Императрицу было совершено покушение. Ведь истинной Его Императорского Величества оказалась графиня Аргеланд.

– На вас польется грязь, – тихо проговорил Травайни.

– Зато паника стихнет, – Хестер повела плечом, – а грязи все равно будет море. Не получится и дальше утаивать мое имя.

В комнате повисла тишина.

Которую нарушила Милли:

– Почему мне кажется, что заговорщики теперь мы?

– Потому что старые семьи закрылись в своих домах, – хмуро проговорил Грегуар, – при дворе остались лишь третьи-четвертые сыновья, престарелые тетушки и лишние дочери. Все ждут.

– И Глава Совета мудрых, – вспомнила Хестер. – Третий сын или лишняя дочь?

– Скорее надоедливая престарелая тетушка, которая никак не может осчастливить родню своими пышными похоронами, – хохотнул Травайни и тут же осекся: – Прошу прощения, Ваше Императорское Величество.

Первый Советник мрачно вздохнул:

– Никто не думает о том, что Даррен хотел бы от нас других действий? Мы должны бросить все силы на то, чтобы защитить Ее Императорское Величество. В том числе и от гнусных слухов.

Хестер не хотела наживать врага, а потому лишь скупо улыбнулась:

– Мнение Его Императорского Величества мы узнаем совсем

скоро, Левайр.

И надо признать, что леди Аргеланд очень трудно давалось такое простое обращение к Первому Советнику.

«Мне действительно нужно время, чтобы свыкнуться с новым статусом», – с отчаянием подумала Хестер.

Опустив руку вниз, она потрепала непривычно тихую Конфетку. Волка встрепенулась и тут же подставила под почесушки шею.

– Прогноз благоприятен? – Лицо Травайни на мгновение осветилось искренней радостью.

– Исключительно благоприятен, – уверенно произнесла Милли.

– Так что наша задача – не развалить Империю за неделю, – пошутила Хестер.

Грег же серьезно ответил:

– Приложим все усилия, моя Императрица.

В комнате наконец-то заговорили о настоящих делах. О тех моментах, которые нельзя пускать на самотек. О тех, которые вполне ждут неделю, но лучше все же быть в курсе. И о том, что леди Аргеланд необходимо собрать свиту и выйти в свет.

– Сейчас все очень зыбко, – Грег усмехнулся, – но если кто и чувствует себя в опасности, то это те самые лишние дочери.

В этот момент Хестер подумала о леди Аррави, практически бесправной юной девушке, которая до сих пор не может поверить в свою удачу.

– И самое главное, что после, когда все придет в равновесие, никто не сможет навязать вам иных фрейлин, – подхватил Травайни. – Насколько мне известно, эта должность дается пожизненно.

– Если леди не совершит одного из Семнадцати Непростительных Проступков, – последние три слова Хестер выделила особенно. – Да, клятвы даются раз и на всю жизнь. И, даже покинув двор, фрейлина из первого состава всегда сможет вернуться. Об этом я не подумала, господа.

Леди Аргеланд была немного расстроена такой своей рассеянностью, но… На самом деле она ведь не думала о том, что произойдет через неделю. Все ее планы, все ее чаяния зиждились на том, что Даррен вернется. Нет, она понимала, что жизнь не сказочная баллада и что некрос может и не найтись. Или найдется, но не справится. Понимала. И даже допускала мысль о том, чтобы и правда родить этого ритуального ребенка. Но все это представлялось весьма туманно. Она гнала от себя эти мысли. Потому и не догадалась завести юных неопытных фрейлин.

«Мне сейчас не светит ничья поддержка. Кризис показал, что у Империи осталось очень мало верных клинков», – пронеслось в голове леди Аргеланд.

– Грег, я хочу, чтобы был записан каждый, кто не отвернулся от династии. Я хочу, чтобы Даррен знал, на кого нельзя положиться.

– Он знает, – тихо сказал Левайр.

– Тогда пусть убедится, – не отступила Хестер. – Что с армией? Нас не осадят?

– Тирриил закрылся в своем поместье и накачал щиты магией, – задумчиво проговорил Грегуар, – такие щиты не каждый Прорыв пробьет.