Императрица и смерть

Чурсина Мария Александровна

Орлана отогнула край обёртки из белого шёлка, и из-под него выглянуло человеческое лицо. Фарфорово-белое лицо в окаймлении чёрных волос. Она секунду медлила, опасаясь прикоснуться: кукла была сделана так искусно, что перепутать её с живым человеком - простительная ошибка.

Луксор замер перед ней, а Орлана осторожно вынула куклу из свёртка и уложила себе на колени, расправила складки на подоле алого платья. Кукла бессмысленно улыбалась ей в ответ, а на её хрупких ключицах лежал блик солнечного света.

– Посмотри, я схожу с ума?
–

Она дёрнула Луксора за край мантии.
– Она тебе кого-нибудь напоминает?

Он сел рядом, подтянул к себе куклу. Согнул и разогнул её руку в шарнирном суставе. Кукла смотрела внимательно и отрешённо, будто рассматривала свои собственные грёзы о кукольном мире.

– Нет, как будто бы.
– Он поправил концы широкого чёрного пояса - уложил их точно рядом, красивой буквой 'Л'.

– Это же Сабрина.
– Орлана схватила куклу за талию, отстранила от себя на длину вытянутой руки. Когда черты стали чуть хуже видны, сходство проступило: чёрные глаза показались насмешливо прищуренными, а свет заиграл в её волосах, делая их настоящими.

Луксор помолчал и не очень уверенно кивнул.

– Словно бы похожа. Но я недолго был с ней знаком. Что ты подозреваешь?

Бросив куклу на кровать, Орлана резко поднялась. Перед глазами едва не поплыли круги, но она отошла к платяному шкафу и только там позволила себе опереться на стену.

– Да, и правда, что уж тут подозрительного. Смотри, я не знаю, каким образом убили отца. Даже не знаю, когда это сделали. Но будем исходить из того, что есть.

Она изо всех сил сжала переносицу, пытаясь унять боль в глазах.

– Есть... есть Ишхнади. Она довольно сильный маг, глава касты. У нас нет доказательств против неё, но у неё есть мотив.

– Подожди.
– Луксор приподнялся, чтобы помочь ей, но Орлана только неопределённо махнула рукой.
– О каком мотиве ты всё время твердишь? Что получила Ишханди после смерти императора? Императрицей ей не стать, даже если она перебьёт ползамка.

Круги перед глазами постепенно потухли, и Орлана обернулась к окну: на дорожках парка лежал густой серый туман. Как и в первый день. Ничего не изменилось.

– Дело не в императрице. Я просто знаю, что они поссорились.

– Да ты преувеличиваешь.
– Луксор покачал головой. Он был занят тем, что усаживал куклу на край постели: шарнирные руки и ноги легко принимали любые позы.
– Ну, может, и была размолвка. Но не до убийства же, честное слово.

Кукла была усажена и теперь тоже участвовала в разговоре. По крайней мере - сверлила Орлану подозрительным взглядом, как у следователя.

– Ссора была, - упрямо повторила Орлана, прижимаясь затылком к прохладной стене.
– И обрати внимание, как она чуть зубами в меня не вцепилась, чтобы я только разрешила упокоить душу отца.

– Мне кажется, весь Совет цеплялся.

Орлана издала сдавленный стон и стукнулась затылком о стену. В голове загудело.

– Весь Совет. Но она кричала

громче. Давай ты просто выслушаешь меня. У меня осталось совсем мало времени на расследование.

– Ну хорошо.
– Луксор повернул головы куклы к себе и поиграл с ней в гляделки.

Кукла победила, и он с тяжёлым вздохом откинулся на кровать.

– Ишханди - это один. Два - лорд Ольвэ. У него есть и мотив: развалит империю и стрясёт с малолетней императрицы себе привилегий. Тем более что он уже попался на попытке убийства. И потом, мы почему-то априори принимаем, что Ишханди в плане отравления Эрвина - так, случайный прохожий. Что, если она всё знала?

Луксор согласно помычал в ответ.

– Только при чём тут Сабрина?

– Это психическая атака. Когда я окончательно раскисну, меня даже убивать не надо будет. Теперь эта кукла. Думаешь, он прислал мне подарок от чистого сердца?
– Орлана повернулась к стене и прижалась к ней лбом. От прохлады боль чуть притупилась.
– А это не мог быть намёк на ту ночь? Вроде - помнишь, как к тебе приходила мёртвая подруга? Не страшно?

В комнате совсем стемнело, но Луксор не зажигал огненных шаров. Орлана тоже не торопилась. Она стояла, уткнувшись в драпировку, и слышала, как шуршат об оконное стекло ветви дерева.

– Во всей этой версии есть только один минус.
– Она оторвалась от стены и проплелась к кровати.

Луксор приподнял голову и взглянул на прилёгшую рядом - тоже поперёк кровати - Орлану.

– Убийство отца, воскрешение Сабрины... это слишком даже для самого сильного мага. Такие вещи... я не могу понять, как это вообще было сделано. Как один раз сказал Аластар - сверхмагия.

Кукла сидела на постели и таращила на них бессмысленные глаза.

– Но перед тем как Орден убил Азира, все тоже твердили, что убить мага времени невозможно, - отозвался Луксор.

Орлана перевернулась на бок и уткнулась ему в плечо. Его мантия пахла нежно и по-домашнему - кленовыми листьями ранней осенью. Луксор провёл рукой ей по волосам, привычным жестом заправил прядку ей за ухо, откуда прядка тут же выскользнула.

– Когда я жила в мире людей, - тихо сказала Орлана, - я даже не думала, что для магов есть что-то сверхъестественное.

– Нет, ну вы только послушайте!
– Адальберто в сердцах встряхнул чуть помятым листом бумаги.
– Меня это умиляет.

Они втроём собрались за вечерним чаем: Орлана сидела над чашкой, уронив голову на подставленные ладони, Луксор хрустел печеньем, черкая на контрольной работе кого-то из студентов, а Адальберто рассматривал блёклую листовку и наконец решил рассказать о своих наблюдениях всем.

Орлана подняла голову. Сознание ещё мутилось, как будто бы она беспробудно спала всю ночь и весь день, да и сейчас мечтала только о том, чтобы уронить голову на подушку.

– Что?
– оторвался от стопки контрольных Луксор.