Имперец. Том 5
Шрифт:
— В красках и алкогольных парах, — намекнул Лобачевский.
— Не сегодня, — отозвался Юсупов с каким-то мечтательным вздохом. — Сегодня у нас день князя Мирного. И, князь, где тут наливают за твое здоровье?
После небольшого дружеского перекура официальная часть мероприятия продолжилась.
Я вывел княгиню Калужскую на традиционный первый танец, и мы кружились по залу, заставляя окружающих умиляться или лопаться от зависти. А спустя пару минут к нам присоединяются друзья, женатые пары и даже Его Высочество с невестой.
Пожалуй, этот момент мне даже понравился — чувствовалось единение сердец и душ, и это создавало ощущение спокойного уюта, счастья
Мы будем создавать самое светлое будущее для наших детей, и ради этого готовы хорошенько потрудиться. Вместе.
А когда музыка стихла, Его Высочество взял фужер с шампанским, а с ним и слово. Иван приобнимал Шереметьеву, которая все еще смущалась своего положения, и от того казалась еще более скромной и невинной. Как и положено невесте цесаревича.
— Друзья, пожалуй, я давно не был так счастлив, как сегодня, — сказал наследник престола, оглядывая собравшихся гостей. — Наблюдать зарождение новой семьи — всегда трепетно, но особенный восторг испытываешь, когда это твой близкий друг и верный соратник. Княжеская чета Мирных для меня стала олицетворением истинного патриотизма нашего Отечества. Не секрет, что Александр в свои юные года уже участвовал во многих серьезных сражениях, и проявил невероятную самоотверженность, спасая жизни подданных Российской империи, спасая жизни членов императорской семьи. Его супруга же уже создала самый востребованный и современный портал, ставший нашим стратегическим преимуществом в среде интернет-технологий на международной арене. В этой семье объединились как горячее русское сердце, не способное мириться с несправедливостью, так и великий ум, который может создать нечто настолько новое и полезное, что это станет востребовано во всем мире. Социальная сеть «В Курсе» уже начала свою успешную экспансию на зарубежных рынках. Пожалуйста, поздравьте молодых с этим великим начинанием.
Гости послушно захлопали.
— Я долго думал, чем одарить вашу молодую семью, — продолжил Иван. — Ведь кроме традиционных скучных драгоценностей от дома Романовых хотелось добавить еще что-нибудь от себя. Так вот лучший подарок, который императорская семья может сделать таким талантливым и перспективным подданным — это не мешать, правда?
Гости вежливо и очень осторожно посмеялись.
— Так что в дополнение к шкатулкам, что мои люди уже отгрузили тебе в кабинет, князь, я дарую эту бумагу, — к Ивану подскочил слуга с серебряным подносом, на котором лежала гербовая папка, — согласно которой ты, твоя супруга и все ваши предприятия, что существуют или будут созданы, освобождаются от уплаты налогов на доход на пять лет.
Зал даже захлопал с задержкой — все сглатывали алчную завистливую слюну. Никаких налогов в казну! Это ж сколько бабок можно реинвестировать! Ну или положить в карман, тут каждому свое.
Василиса смотрела на Его Высочество с восхищением, а я же торжественно принял бумагу, пожал его наследную руку и выразил бесконечную благодарность с заверениями в вечной верности.
Вот прям по учебнику этикета оттарабанил, аж загордился собой!
Вечер продолжился другими подарками и поздравлениями, хотя переплюнуть Романова, конечно, не мог никто, на что и был расчет. Демидовы-Ермаков подарили новейшее вооружение для моей дружины. Тестовая партия, так сказать, для дальнейшей закупки. Меншиковы-Нарышкины подарили домик на берегу теплого моря с небольшим виноградником. Лобачевский вообще порадовал меня больше всех и передал в штат «В Курсе»
Прочее барахло типа сервизов, столового серебра, акций и произведений искусства я вообще перестал считать на второй дюжине дарителей.
Разошлись все ближе к полуночи. Часть гостей разместили в нашем особняке, часть — в арендованных площадях по городу. Бедолаге Ивану Дмитриевичу пришлось возвращаться в Москву, от чего парень испытывал невероятные муки. Чувствовал наследник престола, что завтра мы планируем квасить узким дружеским кругом! Пришлось выразить надежду, что наш отсутствующий друг сможет к нам присоединиться, на что парень лишь печально вздохнул.
И вот когда, наконец, дверь моих покоев отрезала нас с Василисой от еще гудящего дома, мы оба выдохнули. Ну как выдохнули — супруга немного нервно принялась ходить по гостиной, выуживая из прически шпильки и бросая их на пол. Я подождал, пока Василиса избавится от фаты, и ее шикарные волосы опадут свободными локонами.
А затем в два шага преодолел разделявшее нас пространство, крепко обнял за тонкую талию и прижал к себе.
Василиса смотрела на меня широко распахнутыми, немного удивленными глазами и дышала так глубоко, что бриллиант подвески в ложбинке ее груди игриво мерцал.
— Попалась, — прошептал я в губы девушки, и та сама привстала на цыпочки, потянувшись за поцелуем.
Глава 15
Свадьба князя Калужского, боярышня Надежда Скуратова
Боярский род Скуратовых был самым патриархальным и самым негибким аристократическим родом во всей Российской Империи. Все сыновья шли на военную службу в императорскую гвардию, все дочери получали домашнее образование и за пяльцами ждали, когда их продадут замуж. Система веками работала как часы, пока однажды глава рода не загулял.
На связи вне брака у мужчин, конечно, все смотрели сквозь пальцы, и этот случай не стал исключением. Шутили промеж собой «седина в бороду, бес в ребро», но относились с пониманием. Все-таки Виктор Скуратов был мужчиной видным, а жена его сильно подурнела, выносив десятерых детей. И все было бы, как у людей, если бы ситуация не вышла из-под разумного контроля.
У главы рода родилась внебрачная дочь.
Виктор Скуратов заставлять травить плод не стал, оставлять на воспитание матери тоже, а проявил удивительную стойкость духа и принял незаконнорожденную дочку в род. Вот только особого счастья для девочки такое благородное решение не принесло.
Как и все дочери Скуратовых, она воспитывалась дома в строгости. Но помимо характерной для семьи жесткости Надежда сполна испила и чашу женской ненависти — мачеха девчонку ненавидела так сильно, как только может ненавидеть обманутая жена. Но Надежда все-таки была наполовину Скуратова, а оттого росла вопреки окружению.
И каждый день отчаянно доказывала свое право на существование.
Когда была нелюбимой внебрачной дочерью, которую защищать было некому. Когда казалось, что мир ненавидит один факт ее существования. И когда ее отослали прочь из родового особняка на самый отдаленный клочок семейной земли, оставленной отцом в наследство.