Империализм доллара в Западной Европе
Шрифт:
На Лондонской сессии Совета министров иностранных дел в ноябре — декабре 1947 г. советская делегация вновь поставила вопрос об установлении четырёхстороннего контроля над Руром. Глава советской делегации товарищ В. М. Молотов заявил по этому поводу:
«Нельзя допустить и того, чтобы экономика Германии, скажем, рурская промышленность или другая германская промышленность, попали в зависимость от иностранного капитала и были использованы в качестве базы для возрождения военно-промышленного потенциала Германии или как опора реакции в Европе».
Таким образом, советские предложения по вопросу о Руре были направлены к тому, чтобы устранить угрозу возрождения основной базы германской империалистической агрессии и обеспечить использование западногерманского промышленного потенциала в мирных целях. Но как раз это менее всего входит в расчёты американских монополий, воплощённые в «плане
Ещё в июле 1948 г. администратор по осуществлению «плана Маршалла» Гофман, призывая американских капиталистов вложить в промышленные предприятия Западной Европы 300 млн. долл., не делал секрета из того, что значительная часть капиталовложений предназначена для промышленности Западной Германии. Представитель Соединённых Штатов в так называемом Совете европейского экономического сотрудничества Гарриман вскоре после этого заявил: «Я имею все основания к тому, что в ближайшее время начнётся поток частного капитала в Германию». Вице-президент Международного банка реконструкции и ряд других доверенных лиц Уолл-стрита после сепаратной конференции западных держав в Лондоне по германскому вопросу с удовлетворением выражали уверенность, что намеченный на этой конференции курс на создание марионеточного западногерманского государства откроет широкие возможности для притока американских кредитов в тяжёлую и военную индустрию Рура.
Со своей стороны, представители германской финансовой олигархии, приведшей к власти Гитлера и его банду, обращались к своим заокеанским друзьям с призывами вкладывать свои капиталы в западногерманскую экономику. Так, бывший руководитель Рейхсбанка и гитлеровский хозяйственный диктатор Яльмар Шахт в сентябре 1948 г. опубликовал в газете «Эхо дер Вохе» серию статей под заголовком «Американские инвестиции лучше кредитов», где он писал:
«Проблема может быть значительно облегчена, если вместо предусматриваемых кредитов в европейскую экономику частично будет инвестирован американский капитал. Можно только радоваться тому, что американские промышленники окажут нам такую помощь».
Призывы Шахта — одного из главных германских военных преступников, представших после окончания войны перед международным трибуналом в Нюрнберге, — не остались без ответа. Вскоре в печати появились сообщения о том, что всемогущая «Национальная ассоциация промышленников», получив от американского правительства свободу действий в Бизонии, намерена образовать огромный фонд в 3,5 млрд. долл. для скупки западногерманской промышленности.
Англо-американские империалисты грабят Западную Германию дотла. Англо-американское экспортно-импортное агентство перекачивает сотни миллионов долларов в бездонные сейфы заокеанских монополий. Оно скупает за бесценок продукцию труда германских рабочих и реализует её по высоким ценам на мировом рынке. Ввозимые в Германию товары расцениваются по непомерно вздутым монопольным ценам. Огромные суммы оккупационных расходов записываются на счёт германского народа, который попадает, таким образом, в петлю долговой кабалы.
Американские монополии превращают западные зоны Германии в оплот «плана Маршалла». Бесконечное продление оккупации открывает перед ними простор для неограниченного хозяйничанья. Так называемое двустороннее соглашение по «плану Маршалла» от имени Западной Германии подписал Клей. Это был договор Клея с Клеем — идеальный случай, который американские монополисты охотно распространили бы на всю Западную Европу.
«Национальная ассоциация промышленников», выступая с планами захвата западногерманской индустрии, потребовала отказа от декартелизации, от выполнения репарационной программы, от всяких проектов «социализации», которые были выдвинуты английскими лейбористами в шарлатанских целях. Выполняя волю своих хозяев, англо-американские власти Бизонии 10 ноября 1948 г. издали закон № 75 о «реорганизации немецкой угольной и металлургической промышленности». Согласно закону «активы угольной и металлургической промышленности, а также контроль над собственностью передаются в немецкие руки», т. е. тем самым магнатам трестов и концернов, которые полтора десятка
Проникновение американских монополий в западногерманскую промышленность происходит быстрыми темпами. В начале апреля 1949 г. генералы Клей и Ро-бертсон официально объявили о разрешении частных иностранных инвестиций в западногерманскую промышленность. Почти одновременно в Нью-Йорке состоялось секретное совещание по вопросу об американских вложениях в германскую промышленность. Было решено создать объединение американских промышленников, заинтересованных во вложениях в германскую экономику, в которое вошли представители таких фирм, как «Дженерал моторс», «Дюпон», «Юнайтед Стейтс стил», «Дженерал электрик» и др. Новый поход американских дельцов в Германию возглавляется мощными финансовыми группами Рокфеллера и Дюпона. Особую роль при этом играет банк «Диллон, Рид энд компани», имеющий богатейший опыт по части связей с германскими монополистами.
Растущая заинтересованность Уолл-стрита в Западной Германии определяет собой весь курс американской политики в отношении Германии. Буржуазная печать откровенно выражает опасение, что прекращение оккупации Германии могло бы привести к такому опасному, с её точки зрения, последствию, как торжество демократических сил германского народа. С точки зрения американских империалистов и их англо-французских пособников, было бы ужасно, если бы немецкий народ оказался в состоянии раз и навсегда прогнать рурских магнатов стали и угля, ликвидировать концерны Круппа и Тиссена, покончить со всевластием германских монополистов, являющихся наиболее подходящими контрагентами для Уолл-стрита.
Американской политике превращения Германии в очаг смуты и беспокойства, в очаг новых внутренних и международных осложнений противостоит последовательная мирная политика Советского Союза, стоящего на страже потсдамских решений о демократизации и демилитаризации Германии. Последовательно и неуклонно защищая принципы демократического мира, соответствующие интересам и чаяниям всех народов, Советский Союз решительно выступает за разумное и справедливое разрешение германской проблемы.
Состоявшееся в июне 1948 г. в Варшаве совещание министров иностранных дел восьми государств — Советского Союза, Албании, Болгарии, Чехословакии, Югославии, Польши, Румынии и Венгрии — противопоставило лондонской программе империалистического закабаления Германии и возрождения её агрессивного милитаризма на службе Уолл-стрита демократический способ решения германской проблемы. В заявлении министров иностранных дел восьми государств говорилось о необходимости установления на определённый срок контроля четырёх держав над тяжёлой промышленностью Рура, об образовании в соответствии с потсдамскими решениями временного демократического миролюбивого общегерманского правительства, о заключении мирного договора с Германией, с тем чтобы в годичный срок после этого были выведены из страны оккупационные войска всех держав.
В докладе о 31-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции В. М. Молотов говорил:
«Понятно, что Советский Союз настаивает на ускорении выработки мирных договоров для Германии и Японии в соответствии с тем, как это было предусмотрено соглашениями союзников. Это значит, что выработка указанных мирных договоров должна иметь целью недопущение восстановления Германии и Японии, как агрессивных держав, и, следовательно, она должна содействовать проведению демилитаризации и демократизации этих государств. В соответствии с этим Советское правительство настаивает на полном разоружении Германии и на проведении известного плана международного контроля в отношении Рурской промышленной области, как главной базы германской военной промышленности..» Но, вместе с тем, Советское правительство считает, что нельзя душить мирную промышленность ни в Германии, ни в Японии. Надо предоставить как германскому, так и японскому народу возможность обеспечить себя всем, что им может дать их собственная промышленность, обслуживающая мирные нужды.