Империум человечества: Омнибус
Шрифт:
«Мы не знаем. Вам лучше побыстрее прийти сюда».
На заднем плане Маттеус слышал ор персонала на мостике, люди выкрикивали торопливые приказы.
— Мы во что-то врезались? Есть признаки вторжения?
«Нет, и никаких повреждений, насколько мы знаем. На данный момент…»
Маттеус поморщился, когда корпус вокруг него содрогнулся, по коридору прошла рябь. Лампы над головой рассыпались дождём ярких искр. Он съёжился, когда вниз посыпались осколки стекла, барабаня по голове и плечам.
— Скажи это «Бесс»! Я иду. И ради всего святого, отключи эти сирены.
Всё ещё придерживая руку, Маттеус тяжело
Поле зрения Дранта заполнила подрагивающая всего в паре сантиметров от глаза игла и бешено-гневное лицо, нависающее за ней. Колено мужчины давило Дранту на грудь, и то, что тот был сверху над прикованным к креслу медиком, давало преимущество; но Дрант когда-то был капралом Имперской Гвардии и даже увечным оставался сильнее, чем многие полноценные мужчины. Одной мясистой рукой он вцепился мужчине в глотку, а второй — в тонкое запястье, но кончик иглы всё равно приближался. Дрант боролся, сердце его колотилось; всё, что он мог видеть — это страшную иглу и каплю прозрачной жидкости, висящую на кончике, словно слеза.
Затем корабль завертело, и захват был разорван. Потеряв равновесие, мужчина перелетел через кресло Дранта, отправив того катиться к переборке. Свет погас, погрузив трюм во тьму. Затем на секунду с шипением включился, и в глазах Дранта отпечаталась картинка — мужчина, поднимающийся на ноги, и кто-то ещё, худощавого телосложения, с вороными волосами, закрывающими лицо, согнувшийся над коматозным ребёнком, который теперь лежал безвольной кучей на полу.
Темнота вернулась. Дрант слышал звуки движения, и торопливый шёпот, отдававшийся эхом в гигантском трюме, сбивая с толку. Затем всё стихло.
Дрант попытался унять учащённое дыхание. Он повидал немало схваток за время службы в Имперской Гвардии, так что страх для него был не внове, но быть прикованным к креслу-каталке — мучительная проверка веры и характера. Он приспособился, с Императорской помощью. Но сейчас нехватка подвижности мешала: он прекрасно понимал, что этот недостаток мог стать для него смертельным. Дрант выключил моторы кресла, понимая, что их звук выдаст противнику его местоположение. Он покатил вперёд, крутя колёса руками, туда, где, как он полагал, находились двери. Шли секунды. Напрягая слух и зрение в поисках нападавшего, он катился мучительно медленно. Затем увидел слабый свет, очерчивающий контуры двери. Видимо, не все светосферы в коридоре отключились.
Почти на месте… ещё десяток метров…
Внезапное резкое движение, и что-то тяжёлое столкнулось с его креслом, опрокидывая Дранта на бок. Он крякнул, падение вышибло из него дух. Мужчина навалился на Дранта всем своим весом, и тот оказался совершенно обездвижен. Над ухом захрипело горячее дыхание, и голос, скрипучий и холодный, произнёс:
— Это не твоё дело, калека.
Дрант, объятый страхом и беспомощностью, ощутил на щеке что-то холодное и острое; оно легко скользнуло под кожу. Он представил, как бледный костлявый палец мужчины начинает давить на поршень шприца…
Раздалось гудение, и внезапно вспыхнул свет, яркий и резкий. В оцепеневший разум Дранта вторглись крики, хотя всё, о чём он
Дрант схватил иглу, всё ещё торчащую в коже, и вытянул наружу. И ощутил беспредельное облегчение, когда увидел, что шприц всё ещё полон. Сильные руки подняли его и усадили в кресло. Дрант глянул вверх в заботливое лицо Брока, главы службы безопасности.
— Дрант, ты можешь мне объяснить, что тут, во имя Императора, происходит?
Маттеус омертвело уставился на бардак за витражным окном. Навигатор полувывалился из обвязки, на лице застыла искажённая маска агонии. По щекам тянулись красно-бурые полосы, и там, где должен был быть варп-глаз, зияла лишь ярко-красная впадина, сочащаяся гноем и кровью.
— Кто… кто это сделал? — запинаясь, спросил Маттеус.
— Он сам, — ответил Евсоф. Маттеус тупо посмотрел на него. Евсоф указал на навигатора:
— Взгляните на его руку.
Маттеус посмотрел на сухощавую руку, покоившуюся на боку навигатора. Тот как-то сумел высвободить её из обвязки. Пальцы скрючены в когти и измазаны чем-то тёмно-вишнёвым. Трубки и кабели, бывшие частью тонкой связи навигатора с кораблём, вырваны из головы, оставив глубокие дыры в мертвенно-бледной коже.
— Минуту все системы функционировали, и навигатор вёл нас, — продолжал Евсоф. — Затем он крикнул что-то в вокс. Предупреждение, я полагаю, но неразборчивое. А потом он разодрал самого себя. Воспользовался пряжкой обвязки, чтобы выколоть себе глаза, — Евсоф сглотнул. — Мы ничего не могли поделать, только смотреть.
Маттеус оторвал взгляд от мёртвого навигатора:
— Каково наше текущее положение?
— «Бесс» цела, но мы дрейфуем в варпе, — ответил Евсоф. Он посмотрел на мертвеца: — Причиной этого мог стать какой-то контакт с внешней стихией, но мы должны быть в безопасности — камера навигатора полностью герметична.
Маттеус слегка успокоился. Вокруг них офицеры мостика выкрикивали приказания, сервиторы-пожарные тушили десятки прорвавшихся мелких возгораний. Вентиляционные отверстия в потолке всосали дым, и некое подобие порядка было восстановлено.
— Организуйте группы для оценки повреждений, чтобы проверили каждую заклёпку и болт на этом корабле, и пусть все техножрецы проверят охранные знаки и защитные жилы. Заставь их помолиться своему чёртову Машинному Богу, что угодно… — Маттеус прислушался к своим чувствам. Я должен сохранять спокойствие, сказал он себе.
— Пусть второго навигатора подключат в течение получаса.
Евсоф обеспокоенно произнёс:
— Мы не можем его разбудить. Он в каком-то дьявольском трансе. Грязные псайкеры, не понимаю я их. Нам нужно время, чтобы поднять его.