Империум человечества: Омнибус
Шрифт:
Ла-Хайн бросил веселый взгляд на декана, стоявшего рядом.
— Говоришь, как истинная Сороритас, а, Веник?
Человек кивнул и махнул рукой Брауну. Полковник молча поклонился и в сопровождении десятка солдат отошел к двери часовни. Мирия поняла: диакон не желает, чтобы солдаты их слышали.
— Те, кто не могут прочесть, заучивают наизусть, — сказал Ла-Хайн. — В этом случае слово Бога-Императора не теряется. Оно остается неизменным, невредимым и вечным.
— Аве Император, — ритуальная кода сама собой соскользнула с ее губ.
— Действительно, —
— Свет Его касается каждого из нас по-своему, — тихо проговорила Верити, не поднимая глаз.
— Ты ведь разделяешь мое рвение касательно этой миссии? — Интонация была невыразительной и спокойной, но, словно луч лазера, направлена на старшую сестру.
— Разве может быть иначе? — ответила она. — Этот человек забрал жизнь одной из самых моих преданных подруг, почтенной сестры, посвятившей свое существование церкви. За одну эту жертву он должен умереть десятью смертями. — Мирии пришлось приложить усилия, чтобы сохранить голос ровным. — А то, что он осквернил разум сестры Ионы, очерняет его еще больше. Если бы я могла, сама бы преподнесла ей это ничтожество, дабы она лично снесла ему голову с плеч одним ударом.
Декан Веник приподнял бровь, но выражение лица Ла-Хайна осталось невозмутимым.
— Приятно слышать от тебя такие слова. Сегодня я молился за душу сестры Ионы. Надеюсь, в милосердии Кондицио Репентия она найдет успокоение, которое ищет.
Мирия гневно стиснула челюсти: Иона никогда не принимала ужасное изгнание покаяния и сделала так отнюдь не по требованию Ла-Хайна. Сей простой факт, кажется, прошел незамеченным для лорда-пастыря.
— Уважаемые сестры, я хочу, чтобы вы держали декана в курсе вашего следствия. Уверен, вы понимаете, что губернатор Эммель и планетарный конгресс имеют вопросы касательно вашего продолжительного участия, но я гарантирую, что вы сможете действовать без осуждения.
— Его светлость проинструктировал меня касательно моей помощи в охоте на преступника, — дополнил Веник. — Вы можете обращаться прямо ко мне по любым вопросам, выходящим за рамки ваших полномочий.
— Вы очень великодушны, — добавила Верити.
— Скажите, — лорд-пастырь продолжал доверительным тоном. — Насколько мне известно, вы провели допрос в тюрьме. Что-нибудь выяснили?
— У меня нет никаких заключений на данном этапе, лорд, — быстро заговорила Мирия, опережая слова Верити. — Но, боюсь, грамотные действия, которые привели к побегу Вауна, не были простой импровизацией. Похоже, все спланировали.
— Правда? Мы должны тщательно это расследовать. — Толпа внизу закричала в благоговении, и это на миг отвлекло внимание Ла-Хайна. Какое-то время он просто изучал Мирию. — Ваун не такая легкая добыча, сестра.
— Он бандит, — возмутилась она, почувствовав растущее внутри раздражение.
Пастырь, казалось, не заметил этого.
— Только внешне. Я встречался с ним лицом к лицу, моя дорогая, — он может быть великолепен, когда захочет.
— Если вы были достаточно близко, чтобы взглянуть ему в глаза, почему он до сих пор жив? — Веник резко вдохнул и предупреждающе взглянул на нее, но Мирия проигнорировала сигнал. — Я задаюсь вопросом: почему существо вроде него еще юнцом не забрали на Черные Корабли?
— Торрис Ваун коварен, — пояснил Ла-Хайн. — В его сердце нет места состраданию и любви. Оно обжигает холодом, сестра.
Пока он говорил, Верити следила за выражением его лица.
— Вы словно восхищаетесь им, лорд.
Пастырь слегка фыркнул.
— Не более чем можно восхититься болт-пистолетом или губительной силой болезни. Поверьте, на Неве нет никого, кто получит большее удовольствие, чем я, когда Ваун встретит уготованный ему конец.
Декан жестом отпустил их, но Мирия осталась стоять на месте.
— Если это не затруднит диакона, я хотела бы услышать ответ на мой вопрос.
Ла-Хайн встал и стряхнул пылинки с кроваво-золотой ткани своей мантии.
— Иногда одной смерти недостаточно, чтобы выполнить волю Императора. — Теперь он выражался кратко, подбирая резкие и точные слова. — Что касается внутренних работ Телепатика, это нечто, во что я предпочитаю не вмешиваться. — Лорд-пастырь одарил женщин долгим расчетливым взглядом. — Позвольте и я вас кое о чем спрошу. Вы боитесь колдунов?
— Псайкеры — врата, через которые может проникнуть Хаос. Только клятвы и отречения дарят проклятым колдунам надежду, чтобы жить и служить Терре, — повторила Верити слова из литургии возмездия.
— Хорошо сказано, но теперь вы не ответили на мой вопрос. — Он пристально посмотрел на Мирию. — Скажи мне, сестра, боишься ли ты колдунов?
Та ответила без раздумий:
— Несомненно, боюсь. Верити правильно говорит — колдуны могут уничтожить человечество, если их не контролировать. Они — великие враги, как мутанты и еретики, чужаки и демоны. Наш страх делает их сильнее. Это повод, который призывает нас уничтожать этих монстров. Если я не боюсь подобных вещей, мне незачем сражаться.
— Именно так, — кивнул Ла-Хайн. — Если у меня и были какие-то сомнения по поводу того, что вы поймаете гада, то они исчезли. — Он поклонился им. — Сейчас прошу меня простить, но колокол скоро зазвонит, и я должен прочесть проповедь. — Лорд-пастырь обвел руками собравшуюся внизу толпу.
Когда Веник уводил их, Мирия остановилась и обернулась к Ла-Хайну.
— Прошу прощения, диакон. Есть еще один вопрос, который я хотела задать вам.
— Только быстро.
Она снова поклонилась.