Империя алмазов
Шрифт:
ГЛАВА 27
Вилла Мэсси на Кап Феррат.
Как храм роскоши и удовольствий, стояла она на высоком утесе над морем, и волны бежали к подножию поклониться ей.
Мэсси был здесь. Его голубой махровый халат был распахнут спереди, на глазах лежали сложенные в несколько раз полоски бинта, смоченные в охлаждающем растворе, в каждой руке он держал по кубику льда. Лед таял, медленно исчезая, между пальцев у него стекала вода.
Леди Болдинг была рядом с ним. Вокруг нее стояло множество переносных отражателей,
Появился Толанд. Он принес весть о том, что Марен и Чессеру удалось скрыться. Стоя перед Мэсси, он неохотно рассказывал все от начала до конца, признав при этом, что не имеет ни малейшего представления о том, как им удалось уплыть с острова Сент-Маргерит. Только не на пароме. В этом он был твердо уверен.
Леди Болдинг с облегчением узнала, что ее никто не заметил. В награду она разрешила себе немножко помечтать о том, как она обнимет Марен. И между ними не будет Чессера. Вполне возможно, что этот день скоро настанет.
За все время, что Толанд говорил, Мэсси ни разу не пошевелился. – Вы не оставили следов? – спросил он наконец.
Толанд сказал, что нет. Он подобрал тело Хикки и двух других и выкинул их за борт в шести милях от берега.
Мэсси резко поднялся. Мокрые бинты упали с глаз. Толанд ожидал взрыва ярости, негодования, но Мэсси не сказал ни слова. Он повернулся и ушел в дом. Халат свисал с его плеч, пояс волочился по полу, со сжатых кулаков капала вода. Он шел с трудом, будто вся кровь внезапно прилила к ногам, и они стали неимоверно тяжелыми.
Поднявшись наверх, в свои апартаменты, он запер за собой тяжелую дверь. Он не хотел видеть никого и ничего. Давно ему не приходилось испытывать такого удара. С того самого дня, как он проиграл Системе в устье Оранжевой реки. Гнев так переполнял его, что ему нельзя было дать выход в крике. Пароксизм гнева был настолько силен, что в человеческом языке для него не было слов. Он обратил ярость внутрь себя, где она превратилась в одно страшное черное слово. Смерть. Его смерть.
Мэсси задернул занавески. Он умирал и не хотел видеть живых. Солнце только напоминало ему, как кратко его существование.
Он скинул на пол халат, вошел в сауну и повернул регулятор температуры на максимум. Потом он лежал на спине и, чтобы отвлечься, разглядывал узоры на деревянном потолке. Он надеялся, что вместе с потом из него выйдут боль и тоска, но прошло немного времени, и ему стало казаться, что потолок низко спустился и нависает над ним, как крышка гроба.
Он гнал эти мысли прочь, но они возвращались вновь. Наконец он плеснул на себя пригоршню ледяной воды, и холодная струйка, пробежавшая по спине, принесла ему уверенность, что он еще жив.
Обессиленный и еще более подавленный, он вышел из сауны и рухнул, обливаясь
Беспомощность.
Его давний, его извечный враг. Грозящий отнять власть.
Беспомощность.
Страх, что его будут жалеть. Он представил себе Чессера, чтобы направить на него весь свой гнев и таким образом избавиться от этого чувства. Но Чессер виделся смутно, почти неразличимо. Его трудно было разглядеть за черным словом, стоявшим неподвижно между глазами Мэсси и его рассудком. Он снова попытался ненавидеть Чессера, но сила его ярости предательски обернулась против его собственных внутренних органов. Насосов, фильтров, транспортеров. Таких знакомых и таких непредсказуемых.
Он положил палец на пульс.
Сердце отчаянно колотилось, как будто делая последнее усилие не остановиться навсегда. Это еще больше встревожило Мэсси, он лег и зарылся в одеяла.
Может, лучше уснуть? Он закрыл глаза, но сон показался ему слишком похожим на смерть – темнота, одиночество, потеря сознания. Мэсси остался бодрствовать: он хотел знать, умер он или еще жив. Проходили часы. Ему не становилось легче. Его мучили приступы истерии. Спазмы перехватывали горло, и трудно было дышать. Головная боль казалась первым симптомом инсульта, так же как и онемение конечностей и смутные видения. Головокружение.
Беспомощность.
В дверь постучали. Потом еще раз, настойчивее. Голос леди Болдинг произнес его имя, как вопрос, дважды.
– С тобой все в порядке? – услышал он, и ему казалось, что он отвечает: – Нет.
Измученный, он лежал и безнадежно думал, что когда-нибудь медицина найдет простое средство – укол или таблетку, которое позволит любому, кому оно будет по карману, продлить свою жизнь еще на сто лет. Но рядом с сообщением об этом открытии будет напечатан его некролог. Он очень скоро умрет.
Леди Болдинг снова стучала и просила откликнуться. Она боялась за него. И это еще больше подтверждало его опасения.
ГЛАВА 28
– Знаешь, как женятся на Бора-Бора? – спросила Марен.
– Где?
– На Бора-Бора, – повторила она с таким видом, будто там была столица мира.
По названию Чессер догадался, что это где-то в южной части Тихого океана.
– Чтобы выйти замуж, женщина разводит огромный костер, а потом убегает и прячется.
Она сделала паузу, чтобы проверить внимательно ЛИ Чессер ее слушает.
– И это все?
– Нет, конечно. Когда костер догорает, мужчина голыми руками берет горячие угли и идет ее искать. Если он найдет ее прежде, чем выронит угли, они уже считаются мужем и женой.
– Наверно, немного находится охотников получать, ожоги.
Она не обратила внимания на мужской пессимизм.
– Я думаю, женщина помогает.
– Как?
– Прячется не слишком далеко и не слишком хорошо.
– Это самое меньшее, что она может сделать. – Марен согласилась. – А как они разводятся?