Империя Дамеона
Шрифт:
Пилоты вертолетов разгоняли двигатели, шум стоял такой, будто одновременно и асинхронно работали сотни кузнечных молотов. Бойцы взвода распределились между двумя машинами поровну. Волков и Бурцев сели в один вертолет, старший лейтенант Тарасов — в другой. Надев шлемофон, капитан приказал взлетать.
Боевые машины неслись низко над джунглями. Бурцев корректировал курс, следя за показаниями приборов. Внезапность нападения играла решающую роль в операции, и когда до цели оставалось совсем немного, Волков отдал приказ снизиться до высоты деревьев и зависнуть
Красная и зеленая отметки на циферблате пеленгатора Бурцева почти совпадали. Лейтенант повернулся к капитану и показал большой палец.
— Пора, товарищ капитан…
Волков вцепился в поручень неудобной скамейки, снял автомат с предохранителя.
— Вперед! — скомандовал он.
Двигатели взвыли. Удлиненные акулообразные туши вертолетов плавно и мощно устремились вверх, как неумолимые вестники апокалипсиса. Рев и грохот, достигая апогея, сметали звукоизоляционные преграды шлемофонов.
Волков смотрел вниз.
Там, за неровной линией деревьев-исполинов, открывалась страшная панорама.
Трупы, трупы везде.
Пилоты бросили машины к земле. Вертолеты висели метрах в ста один от другого, свистящие винты рубили воздух.
— О черт, — прошептал капитан.
На противоположной окраине деревни, где снова начинались джунгли, он увидел четверых вооруженных людей, форма их одежды и тип оружия не оставляли сомнений в том, что это американцы. А возле них лежал человек в белом комбинезоне! Может быть, сам Мерц…
Поворачивать назад или… Дьявол, но их всего четверо!
Да, четверо на виду. А сколько под сенью джунглей? И если атаковать, придется уничтожить их всех до единого. Никто не должен свидетельствовать, что в этой войне сражаются советские спецвойска.
Все эти мысли промчались в голове капитана за полсекунды, а в следующие полсекунды он уже принял решение. Упускать Мерца нельзя, второго случая не будет.
Может быть, если бы операцией руководил кто-то другой, он отдал бы приказ возвращаться на базу. Но перед внутренним взором капитана стоял барак Бухенвадьда, мама, бездонные глаза Мерца…
— Приказываю: атаковать. Американцев в живых не оставлять. Захватить человека в белом комбинезоне и других, тут должны быть еще четверо. Вперед!
Вертолеты прижались к крышам хижин, открылись десантные люки. На мгновение у капитана мелькнула мысль о Ха Ньоне, о том, что неплохо бы его выручить. Но он где-то в джунглях… Сначала надо расправиться с американцами (враги, империалисты, не лучше фашистов, уговаривал себя капитан), а там видно будет.
Парни старшего лейтенанта Тарасова прыгали вниз, с ходу открывая ураганный огонь. Конечно, покончить с четырьмя американцами гораздо проще было ракетой, но с ними находился Мерц или его сообщник! Только поэтому приходилось вступать в огневой контакт.
Сжимая теплую рукоятку автомата во вспотевшей ладони, Волков спрыгнул на землю последним.
Американцы яростно отстреливались. Повизгивающие в воздухе пули их винтовок АР-10 с чавканьем вонзались в прогнившее дерево опор старых жилищ.
— Там
— Вперед! Уничтожить их!
Советский десантный взвод разделился на две группы. Одна продолжала бой с укрывающимися в джунглях американцами, вторая, с Волковым, пошла в наступление на хижину.
— Берегись! — крикнул Волков.
Как сказочный великан, перед ними возник огромного роста негр с покрасневшими глазами. Он пошатывался, точно был ранен, хотя крови на его одежде никто не увидел. Четверо или пятеро бойцов Волкова поливали громадную фигуру свинцом, но негр не падал, словно заколдованный. В руке он держал гранату.
— Ложись! — Команда Волкова запоздала. Граната вырвалась из руки гиганта, описала небольшую дугу и взорвалась рядом с двумя советскими десантниками, сразив обоих наповал. Если бы Волков мог, он на секунду закрыл бы глаза.
Осколки собственной гранаты нанесли еще несколько ран темнокожему атлету, но и после этого он не упал, а лишь опустился на колени и что-то прошептал. В него снова стреляли… Только тогда он медленно повалился, как рушащаяся башня.
Волков обходил хижину, чтобы отрезать засевшим в ней противникам путь к отступлению… Он немного не рассчитал. За углом на него наткнулся выскочивший из пролома в задней стене американец. И Волков, и его противник застыли неподвижно в метре друг от друга. Ни один, ни другой не рискнули стрелять: стволы их автоматов смотрели в разные стороны, и стоило кому-то продемонстрировать готовность к развороту оружия, второй использовал бы эти доли секунды.
Бесконечно долгое мгновение они вглядывались в лица друг друга — Фрэнк Мортон и капитан КГБ Александр Волков. Это же безумие — такую мысль словно втиснули в голову капитана помимо его воли. Что заставляет нас убивать их на этой войне, и наоборот?
Однако времени на философию не было. Кто-то должен был напасть первым, и им оказался Волков. Он провел обманный уход влево, и тут же в его руке появился нож, сверкнувший в сантиметре от груди американца. Мортон нырнул вниз, спружинил на месте, ударил ногой. И все же в следующий миг нож русского рассек бы сердечную мышцу Мортона, если бы не очередь из АР-10 Ричарда Флетчера. Волков в прыжке исчез с линии полета пуль, залег за углом хижины, выстрелил… Кажется, впустую. И может быть, хорошо, что впустую: слишком долго они с американцем смотрели друг на друга.
Бой продолжался. Застрелены были уже двое американцев, но оставшиеся в живых не позволяли приблизиться, ведя шквальный огонь. Один из них заряжал гранатомет…
Волков оглянулся на низко висящие вертолеты. Пилоты видели опасность, они пытались увести машины, мешая противнику прицелиться.
Американец выстрелил. Взрыв разворотил бак находившегося ближе к нему вертолета. Боевая машина, охваченная огнем, танцевала в воздухе. Капитан закричал бы, если бы его легкие позволили, но грудь стиснуло будто стальной лентой.