Империя диких богов. Легионы
Шрифт:
— Прямиком в срединные земли империи, в город Брудиний. Это столица моей провинции, насчитывающей четыре больших поселения! — легат говорил с большой гордостью. — Следуй за мной, центурион, нам ещё многое предстоит обсудить!
В тот момент я не думал о зарплате, не думал о влиянии, которое могу распространять, продвигаясь по службе. Я боялся только одного, что как только я коснусь идеально ровной поверхности портала, меня размажет брызгами по постаменту и колоннам. В воздухе, наполненном ароматами грозы и дождя, было странно видеть вокруг только холодный камень.
Однако, легат шёл уверенно, не дрогнув даже в тот момент,
Мы стояли на просторной дороге, вымощенной булыжниками. Чуть впереди, навстречу нам, плёлся старый ишак, ведомый стариком. Поравнявшись с нами, они не замедлили шага. Я обернулся, чтобы посмотреть вслед и обомлел.
Оказалось, что дорога шла очень близко от края плато, на котором располагались земли моего нынешнего командира. И там, внизу, билось о невидимый для меня берег тёмное, как ночное небо, грозное море.
Моя сотня солдат стояла тут же, как вкопанная, ожидая приказов.
— Двигай давай, боги решили, что путь до ближайшей деревни нам нужно проделать пешим ходом! — услышал я недовольный крик легата.
Шли долго, я успел крепко задуматься, вспоминая, с чего всё начиналось…
Предыстория I. О том, как я принялся за поиски артефакта
Я поднялся с кровати, задумчиво осмотрев каморку, в которой провел эту ночь. На стенах висели плакаты старых времён, утверждающие, что нужно обязательно пройти верификацию в новой Сети. Это просто, это доступно каждому, это полезно для общества! Низкая дверь напротив кровати была чуть приоткрыта, слабый сквозняк раскачивал висевшее на входе старое одеяло. Сквозь множественные дырки проглядывало назойливое сияние прожекторов. Один из лучиков выхватывал из полутьмы жестяную банку с апельсиновым соком, над которой кружила муха.
Я отмахнулся от насекомого и сделал пару жадных глотков. Стояла страшная духота, майка прилипла к спине и животу, по вискам текли грязные капли пота. Чтобы стало хоть немного легче, пришлось подняться и открыть окно. Сквозь овальное отверстие проник сладковатый запах свежего пластика. Такой аромат чувствуешь, когда разматываешь новенькую бухту провода. Кажется, я уже тысячу лет не разматывал новую бухту провода!
Чуть прохладный ветерок окутал шею, скользнув по плечам и ниже, к пояснице. Стало легче, но не надолго, как только порыв иссяк, духота вернулась с новой силой.
Издали, высоко над головой, донесся металлический скрип и последовавший за ним долгий и злобный «кра-а-а-ак». Это сработала сирена, возвещающая о том, что смена закончена. Тысячи работников выползут из своих механизмов, отправившись блуждать по свалкам, заполонившим добрую треть планеты. Чем ждать зарплату, так уже лучше собрать пару килограмм цветных металлов и печатных плат, будет проще пережить месяц.
Думать об этом не хотелось, потому я перевел взгляд от окна, за которым гротескные краны и конвейерные ленты перерабатывали килотонны мусора, на вереницу тараканов. Они плотным строем бежали от морозильной камеры в темный угол каморки, где я свалил в кучу несколько картонных коробок из под
Может быть, из-за этого я и проснулся?
Решив не трогать жизнь вездесущих насекомых, я вышел наружу. Сразу от входа мне открывался вид на многоэтажное круглое здание, над которым кружился вертолет. Угадать его можно было по едва различимому в общем гомоне стрёкоту лопастей и рыскающему по холмам прожектору. Он постоянно что-то выискивал или присматривал место, где бы сесть. Это было не особо интересно.
Очередная коррумпированная шишка из охраны природы пыталась найти нужный ракурс для помойки планетарного масштаба, чтобы она выглядела немного лучше, чем любой здравомыслящий человек мог бы увидеть своими глазами. Прямо за окном. Впрочем, все эти отчеты шли туда, где светило яркое солнце, не скрытое гарью сжигаемых отходов.
Смартфон пиликнул, прислав мне порцию свежих новостей. Это был мой утренник ритуал: читать хотя бы десяток заголовков, три из которых, как правило, меня заинтересовывали. Статьи никогда не превышали одной страницы, чтобы не отнимать много времени у пользователей космонэта.
Я погрузился в чтение. Вновь обещали модернизировать респираторы, увеличив количество проходимого воздуха и новый удобный дизайн. Генеральный менеджер «УтилизаторКорп» выступил с речью, рассказав о том, что в ближайшие несколько лет планируется введение новой технологии переработки мусора, способной практически на лету очистить нашу многострадальную планету. Третья новость гласила о том, что вскоре в наших краях появится спецшкола для тех, кто хотел бы сделать свою жизнь полезной. Новые специалисты получат уникальное оборудование для сортировки отходов, помечая маркерами особо крупные металлические конструкции. Позже, на еще не выпущенных воздушных судах, прибудут нанороботы, способные разложить целый вагон, как песочный замок!
Хмыкнув, я отложил телефон. Что ни новость, то обещание светлого будущего, да только где оно? На горизонте гарь и силуэты башенных кранов, которые без особой пользы перекладывают завалы с места на место.
В кармане старого комбинезона лежало несколько таблеток СиНа, они вывалились из стеклянной баночки и теперь выглядели как старые конфеты, облепленные пылью и мусором. Одну из них я сунул под язык, сглотнув загустевшую слюну с привкусом апельсинового сока. Спустя несколько секунд мир дрогнул, в висках раздался тонкий пронзительный свист и меня отпустило. Ментоловая прохлада обожгла подмышки и низ живота, СиН начал действовать.
Сотни прожекторов вспыхнули холодным неоном, тонкая дорожка среди нагроможденного мусора была похожа на мерцающие панцири тараканов. Я шагал по их спинам, переступая с одного на другого, с большим вниманием — чтобы невзначай не соскользнуть вниз и не упасть. Это было бы не очень приятно, хотя и невозможно, ведь никаких тараканов тут и в помине не было, просто мое восприятие исказил синтетический наркотик.
Но я знал, что как только доберусь до нужного места, в затылке набухнет и потяжелеет усталость, потом все пройдет. Нельзя делать работу под кайфом, иначе влетишь в такие неприятности, от которых тебя загребут на фабрику, а любой дурак знает, что после фабрики ты уже никуда не годишься. Там из кого угодно выжмут последние соки.