Империя храмов

Кас Маркус

Осталось, выражаясь словами моего деда, «на бусики». С таким комментарием он давал приличные суммы моей сестре, пока был жив. А Таня их тратила на учебники и репетиторов. К счастью, её жизнь была давно устроена и она была счастлива, выйдя замуж по большой и чистой любви, уехав жить в одно из самых безопасных мест на земле. Той земле. Ну а мне предстояло заново пройти этот путь.

С косой, ржавой баржей и демонами под землей, на земле и в небесах. Не самый плохой расклад.

Но, как оказалось, награды или проклятия богов, как посмотреть, не закончились

на этой приятной суете. На следующий же вечер ко мне пришел Мишута. Пацан шустро осмотрелся, поцокал на скудную обстановку, но выдал искреннюю улыбку:

— Не обидел дядька, вот и хорошо!

Спорить я не стал, лишь немного насторожился. От пацана можно было ожидать чего угодно. От очередного подгона оплачиваемого заказа до больших проблем. Поэтому я просто смотрел, как он залезает в пузатый красный холодильник, по-хозяйски проверяет запасы и, обнаружив там стратегический запас сосисок, надкусывает одну.

— Я в общем-то просто зашел, не надо меня так срисовывать, брат, — хорохорился мальчишка. — Ну и тоже с подарком, на новоселье и за бабушку поблагодарить.

За его спиной действительно болталась сумка, в которой явно находилось что-то увесистое. Миха бережно извлек оттуда какой-то предмет, завернутый в тряпку и протянул его мне.

— От бати досталось. Бабушка прятала от меня, да ругалась, но мне это все равно без надобности, без искры я. А вот вам может пригодиться.

Важность, с которой он вручал мне батино наследие, говорило о его серьезности. Промелькнула мысль о том, что и баржа эта вроде как тому же человеку принадлежала. Но что там за сложные родственные и наследственные связи, не моё дело.

Я принял подарок, как подобается, учтиво и с благодарностью. И осторожно развернул. Книга? Вот уж чего я не ожидал от пацана, так это старинный фолиант. Потертая множеством прикосновений толстая кожа навскидку хранила настоящее сокровище.

Я даже сначала не поверил своим глазам. Гримуар! Незакрытый от посторонних глаз, ну либо с наложенной разрешающей печатью на наследников. Схемы, рукописные комментарии мелким почерком, причем явно разных времен и людей. До хрена непонятно, но вашу ж!

Сдерживать радость я не стал. Даже Настасья Павловна, богиня библиотеки, уже кажется готовая меня усыновить, не давала мне доступ к гримуарам с печатями, сильно выходящими за программу обучения. Только чуть-чуть, на пол шишечки.

А тут просто клад. Пацан зарделся, заметив, что его дар пришелся мне по душе, но пояснил:

— Вашу науку я не знаю, но книжка эта опасная. Так бабушка говорила, да и батя. Так что вы, брат, осторожнее.

Конечно, я не стану сразу на практике проверять. Но какое поле для исследований! Когда упорно бьешься о глухую стену тайн, по причинам безопасности и прочего, такому радуешься как оазису в пустыне.

Когда у меня на руках оказался рукотворный и, считай народный, гримуар, всё остальное померкло. Даже Глеб недовольно отметил, что я думаю о чём-то отвлекающем. Погрешил наставник на девиц, но истинную причину я открывать не стал.

Потому

что мой подарок для начала бы сожгли. Потом уже вопросы задавать стали бы. Ну или сожгли бы и меня, для гарантии. Ничего там запретного я не нашел, насколько разобрался. Но уже знал, что всё, что не от всеблагих — ересь и ведьмы. Примерно.

В гримуаре Мишутиного бати были попытки объединить церковные печати и какие-то забытые ритуалы и символы. Адское сплетение магии различных источников, в которые верилось с трудом.

Стихийная магия, местная духовная, магия забытых богов, магия покровителей мест и времени. Безумно интересное чтиво попалось мне.

Ничего из прочитанного я, конечно, не пытался воспроизвести. Во-первых не понимал большую часть, а что и понимал — опасался. После кота, который не кот, пришло осознание, что есть и что-то иное. И поговорить, как назло, об этом не с кем было.

Я вспоминал цыганку, короля Артура и даже злобную бабку с кладбища, но никому из них доверять не мог. Мишута, естественно, тоже никак не мог мне помочь. Парнишка зачастил в гости, уменьшая съестные запасы, но я и не возражал.

Вместе с ним приходили всякие слухи. Он рассказывал, съедая очередную пачку сосисок, про происходящее в порту, прибрежных районах и даже на окраинах Ганзы. Вроде ничего особо важного, но постепенно складывалась картина.

А я понял, что у меня таким вот естественным образом, появился свой информатор. Парнишка притирался ко мне так же, как я к нему. Следил за моей реакцией на каждое его слово.

Только когда в обители чуть ослабили нагрузку, появились у меня и другие гости. Вся команда вечерами прохлаждалась на палубе. Натуральные пляжные шезлонги они сами откуда-то притащили. Мы обсуждали монахов, демонов и аристократов — обычные будничные разговоры.

Пришел в гости и наставник. Лишь один раз, но Глеб явился с дорогой и старой бутылкой, которую мы и прикончили под мясо на открытом огне. Монах удовлетворенно кивал на подлатанную баржу, плевался в небоскребы и совсем немного приоткрылся.

— Не лезь ты во всё это, Илья, — доверительно говорил он, размахивая стаканом в сторону небоскребов. — Бароны там, ладно ещё, мелкие сошки. Графы… Ну некоторые нормальные, но лучше не ввязывайся. И там, — стакан рухнул вниз, расплескав фонтаном половину содержимого, — не лучше. Честнее может, но опаснее. Никуда, короче, лучше не лезь.

Я был с ним полностью согласен и лишь кивал. Тем более что закат удался, багрово-розовое небо падало в воды залива, рисуя дорожку прямо к нам. Ветра, редкий случай, не было и вся водная гладь сверкала словно зеркало. Отблески заката дрожали в отражении стеклянных гигантов, а с другой стороны реки, от ганзейцев, раздавалась веселая ругань. Там ловили рыбу, перекрикиваясь и поддразнивая друг друга.

— Ну ты зачем в это влез? Ты же, этот, — мне тоже в такой расслабляющей обстановке было нелегко собраться с мыслями. — Ваше сиятельство. Граф! — я отсалютовал своим стаканом, в знак солидарности тоже окропив палубу.