Империя - II
Шрифт:
Для объяснения надписей прибегали к помощи языков Еврейского, Эфиопского, Египетского, Арабского, Коптского, Кельтского, Кантабрского, Тевтонского, Англо-Саксонского, Рунического и даже Китайского. И все это вопреки положительных свидетельств всех древних историков и географов. [56], с.4.
А. Д. Чертков продолжает:
Ученый Чьямпи (в своих Osservazioni intorno ai moderni sistemi sulle antichita Etrusche, etc.) – предлагал вместо Греческого и Латинского языков обратиться, для объяснения Этрусских надписей, к древле славянскому (l'antico linguagio Slavo). Он убеждал итальянских ученых: зная по опыту, что ни Греческий, ни Римский языки не могут
Все ясно.
Итальянский этрусколог попал в Польшу, немного выучил польский (без всякого злого умысла) и с удивлением обнаружил, что он стал читать и даже кое-что понимать в этрусских надписях. Обрадовался и, вернувшись в Италию, поспешил поделиться с коллегами своим открытием. Но не тут то было. Ему сурово указали, что немцы (как самые авторитетные ученые в Европе) уже давно доказали, что славяне появились на сцене истории не ранее VI века н.э. А этруски, – как ты и сам должен хорошо знать, – были еще до Рима. То есть ранее VIII века до н.э. О каких славянских корнях ты тут рассуждаешь!
Чьямпи сник.
И это – не наша фантазия. Мы просто чуть более откровенно пересказали А. Д. Черткова, который пишет следующее.
Но ученые изыскания в отношении к древле Словенскому языку, невозможны в Италии. Там никто не знает нашего церковного языка… Конечно… стоило бы труда выучиться Словенскому языку, дабы хотя несколько рассеять мрак, покрывающий и до сих пор все памятники древней италии. Но в Германии… уже давно провозгласили, что Словене… явились в Европе… не ранее VI века по р. х. Вследствие этого в Италии не обратили должного внимания на слова Чьямпи. [56], с.13.
Чертков пишет далее:
Первый договор между Римом и Габиею был писан Пелазгийскими буквами… Поливий (сегодня обычно пишут Полибий – авт.) свидетельствует, что в его время ученейшие из Римлян уже не разумели мирного договора, заключенного между Карфагеном и Римом в первые годы после изгнания Тарквиния. Этот договор был написан языком столь отличным от латинского, что даже сам Поливий едва мог его перевести. Следовательно, Римляне… совершенно забыли первоначальный свой Пелазгийский язык и уже превратились в позднейших Латин. [56], с.4.
Чертков абсолютно прав.
«Античный» Полибий, живший (по нашей реконструкции) в XVI веке н.э. уже плохо знал славянский язык, бытовавший в Италии в XIV-XV веках н.э. Славянский язык в Италии стал вытесняться латинским после изгнания Тарквиниев, то есть Трк – Турок. Как мы понимаем, – в значительной степени славян, в то время.
Но народ и после этого всегда говорил на языке, весьма отличном от письменного (Maffei, Stor. di Verona, XI, 602). Оски и Волски, даже в цветущую пору Латинского языка, сохранили свое наречие, которое очень хорошо понимали Простолюдины Рима, – доказательство, что ученый Латинский язык был нечто, составленное искуством и отличное от народного говора всех Пелазгийских племен. [56], с.5.
Когда гуманисты Эпохи Возрождения уже научились писать на только-что придуманной ими «античной» латыни, им видимо приходилось плотно закрывать окна, чтобы не слышать грубых простолюдинов Рима, которые все еще позорили «древний» Рим своим вульгарным славянским языком.
3. Спор «За
В конце XV века во Флоренции (то есть в столице Тосканы [60], с.1338 – авт.) появился ряд трактатов об этрусках, написанных уроженцами Тосканы, представителями католической церкви. Кардинал Эгидио из Витербо характеризует Этрурию не только как очаг древнейшей в Италии культуры, но и как «Вечную Покровительницу и Хранительницу Религий». Таким образом, христианский писатель не ощущал разницу между Этрурией языческой и Тосканой своего времени. [90], с.4.
Мы видим, что, еще в конце пятнадцатого века тосканские кардиналы прекрасно помнили об этрусках. И зря А. И. Немировский старается «оправдать» высших иерархов католической церкви того времени, поясняя – такова была, мол, форма тосканского патриотизма. По нашему мнению, они говорили правду и в оправданиях не нуждаются.
Но на этом дело не кончилось.
«В XVI веке сложились совершенно фантастические представления об этрусках, которые можно назвать „Этрусским мифом“. Его распространению способствовал Ф. Демпстер, написавший в 1619 г. обширный труд „Царская Этрурия“, основанный на некритически воспринятых свидетельствах античных авторов. Ф. Демпстер… считал, что они (то есть этруски – авт.) ввели в Италии законы, были первыми философами, геометрами, жрецами, строителями городов, храмов, изобретателями военных машин, врачами, художниками, скульпторами, агрономами. У Ф. Демпстера, видимо, даже не возникал вопрос, что же осталось на долю греков и римлян в области техники и культуры…
Труд Ф. Демпстера был издан лишь в 1723 г., через сто с лишним лет после его написания, совпав по времени с новой вспышкой интереса к этрускам» [90], с.4.
Понятно – почему Демпстера издали только через сто лет. Потому, что «в это время на территории древней Этрурии хозяйничали австрийцы и изучение славной истории этрусков, которых жители Тосканы считали своими предками, давало моральное удовлетворение и выход патриотическому чувству» [90], с.4…5.
Как мы уже говорили, в эту эпоху в Риме, по-видимому, велась целенаправленная и планомерная кампания по написанию древней истории. Чтобы «оставить больше на долю греков и римлян» (см. выше), тосканских этрусков решили «задвинуть подальше» – в глубь веков, чтобы они не путались под ногами великого Рима. Наверное, в то время многие еще понимали – кто такие на самом деле этруски. Видимо, это были просто русские, оставшиеся здесь после великого – «монгольского» завоевания XIV века н.э.
А поскольку в то время историю Руси-Орды – «Монголии» необходимо было тоже исказить (см. об этом выше), дабы успешнее «написать римскую историю», то понятно, что этруски сильно мешали этому «римскому патриотическому процессу».
Возможно, это отражало еще и какую-то борьбу за первенство и в самой Италии между Римом и Флоренцией – столицей Тосканы. Ведь Тоскана с центром во Флоренции была одной из мощнейших средневековых республик, и долгое время боролась с Римом за первенство. И пыталась, в частности, утвердить свою версию истории, в которой главную роль играли отнюдь не какие-зто мифические «древние итальянские римляне» и греки, а реальные Этруски.