Империя Масок
Шрифт:
Некоторые рассмеялись. И этого было достаточно, чтобы довести Тегана. Селина увидела, как напряглись его плечи и его рот открылся, чтобы сказать именно то, чего хотел услышать Гаспар.
— Банн Теган, — позвала она. Она правила величайшей империей вот уже двадцать лет, и знала, каким тоном заставить толпу замолчать.
Ферелденский посол повернулся к ней, так и не закрыв рот.
Так как Селина и Гаспар играли в Игру достаточно долго, чтобы стать старыми добрыми врагами, она послала кузену мимолётную улыбку, перед
— Ваше Императорское Величество, — Банн Теган стоял наготове, жилы на его шее вздулись от напряжения.
— Я вижу по вашему выражению лица, что этот клинок пробудил в вас старые чувства. Орлей нанёс вам обиду смертью Мойры Тейрин, Мятежной королевы Ферелдена? Когда толпа дружно затаила дыхание, она спросила:
— Вы требуете сатисфакцию?
Теган посмотрел на клинок в своих руках, перевёл взгляд на Гаспара. И, наконец, ибо пусть он и не блистал в Игре, но не был дураком, посол посмотрел на саму Селину, оценивая её позицию, и тихо ответил:
— Да.
Толпа разразилась криками, и Селина улыбнулась. Гаспар закрыл глаза и покачал головой, понимая, что проиграл, в то время как его бард Мельсендре взглянула на него в замешательстве, не зная, как ей теперь управлять толпой.
Селина посмотрела на сэра Мишеля, слегка кивнула, и её рыцарь вытащил свой клинок. При виде отливающего голубым сильверита, обнажённого в бальной зале, крики дворян мгновенно стихли.
— Тогда вы её получите, — ответила Селина ферелденскому послу. — Сэр Мишель?
— Ваше Великолепие? — отозвался Мишель, стоя наготове с обнажённым клинком и не сводя глаз с Банна Тегана.
— Нам бросили вызов, а вы мой рыцарь. Вы готовы защитить честь Орлея в дуэли между мужчинами благородных кровей?
Не колеблясь, сэр Мишель ответил:
— Нет, Ваше Великолепие. Вызов брошен нам, а посему нам выпадает обязанность выбрать оружие для дуэли. Мы не можем продолжать, пока этого не сделаем.
Селина выдержала паузу, нагнетая обстановку.
— Я понимаю. Я бы не хотела пятнать нашу всё ещё растущую дружбу кровью, пролитой в защиту прошлых разногласий, — она повернулась к Банну Тегану. — И посему, по праву, оружием для этой дуэли я выбираю… перья.
— Превосходно, Ваше Великолепие, — сказал сэр Мишель и без всякого колебания выдернул высокое жёлтое перо из маски.
Эта толпа аристократов была непостоянна, кровожадна и тщеславна, но прежде всего все они принадлежали ей. Как бы они ни желали скандала из-за кровавой дуэли, они восхищались остроумием. Когда сэр Мишель принял стойку опытного мечника, размахивая своим пером, толпа разразилась восторженным ликованием.
Банн Теган заметно расслабился, отбросил бархатный свёрток в сторону и облегчённо улыбнулся Селине:
— Ваше Великолепие, сожалею, но я не вооружён
Он даже удостоился смеха толпы, когда поднял обшитые мехом рукава.
— Совершенно верно.
Селина перевела взгляд на Гаспара, нацепившего вежливую улыбку, которую при дворе использовали, чтобы не радовать врагов своей досадой.
— Кузен, своим первым подарком вы продемонстрировали свою щедрость по отношению к нашим кузенам в Ферелдене, — она подняла руку в благодарном жесте. — Не будете ли вы так любезны предложить еще один дар?
Гаспар моргнул и поклонился.
— Для меня нет большего удовольствия, — ответил он, и быстрым сдержанным движением руки отцепил перо от своей маски.
Потом он передал жёлтое перо, почётный знак легендарного ордена орлейских шевалье, только что оскорблённому им ферелденскому собачнику.
Пока сэр Мишель и Банн Теган парировали и наносили удары перьями под радостный смех толпы, Селина улыбнулась и попросила Мельсендре спеть что-нибудь праздничное.
Той ночью Бриала пробралась в покои Селины через потайную дверь, спрятанную за высоким зеркалом на стене.
После бала императрица приняла ванную — она часто так делала — и переоделась в шёлковую сорочку насыщенного фиолетового цвета. Свечи на её столе едва хватало, чтобы освещать страницы, которые она читала, и большая часть комнаты освещалась лишь светом из окна — бледно-жёлтыми лучами холодной осенней луны и более тёплым оранжевым светом самого Вал-Руайо.
— Он заговорил? — спросила Селина, не оборачиваясь, продолжая сидеть за письменным столом.
Бриала улыбнулась императрице, чьи длинные светлые волосы были всё ещё влажными и струились по её спине, притягивая лунный свет.
— Да, хотя я не думаю, что это достойно вашего прерванного вечера. Ваш бывший капитан стражи уже признался, что тайно пронёс подарок Гаспара, и предаёт себя вашей милости.
— Оптимистичное решение с его стороны, — усмехнулась Селина и, положив писчее перо, повернулась к Бриале. Лицо Селины, не изменившееся с детства, было более изящной версией её маски — тонкие черты лица, нежная кожа и красные губы, обладающие от природы красивой изогнутой формой. — А кастелянша?
Бриала заколебалась, и Селина подбодрила её любопытствующей улыбкой. Наконец, Бриала сказала:
— Глупа и влюблена, но не предательница, — и, подумав о Дизирель и Рилен, которых могли высечь, не будь утка приготовлена так, как того требовала кастелянша, добавила: — Однако лёгкое наказание поможет ей перенести вызванное ею недовольство с честью и достоинством.
Селина с улыбкой встала.
— Конечно, — ответила она, подойдя ближе. — Учитывая нашу победу над Великим Герцогом Гаспаром, щедрость будет весьма кстати.