Империя Щита Центавра. Неизвестная планета
Шрифт:
— Но если угроза так велика, — воскликнул Уокер, — то что мы можем противопоставить ей?
— Мы должны изучить объект как можно подробнее, а после уже оценивать степень угрозы.
Слушая своего старого друга, Уокер вновь невольно подумал о своей жизни в этом удивительном мире будущего, полном опасностей и приключений. Утомившись от свалившейся на него информации, Райан вернулся в свою каюту, принял душ и решил пораньше лечь спать. Уснул он, как всегда, быстро и спал крепко, без сновидений.
Сигнал тревоги заставил его резко проснуться. Сирена громко завывала, лампочка тревоги постоянно мигала красным цветом. Несколько секунд Уокер смотрел на нее и не мог со сна понять, что происходит. Потом
Уокер попытался подняться, но ему это не удалось: неведомая сила снова отбросила его в сторону. На этот раз Уокер ударился затылком о перегородку. У него потемнело в глазах. Очнувшись, он с ужасом понял, что не может понять, где верх, где низ. Каюта плыла у него перед глазами, голова сильно кружилась, его невыносимо тошнило, сердце бешено колотилось. Наконец он понял, что каюта вращается и он вращается вместе с ней. Уокеру никак не удавалось обрести равновесие в бешено крутящемся пространстве. Наконец он ухватился за дверцу встроенного в стену каюты шкафчика для личных вещей и ему удалось стабилизировать свое положение в пространстве. Сирена по-прежнему противно выла и световой сигнал тревоги непрерывно мигал красным светом. Перед глазами Уокера плыли красные круги. Он потерял ощущение времени и провалился в липкую черноту.
Когда Райан открыл глаза и начал осознавать происходящее, он лежал на полу каюты. Тошнота почти прошла, но сильно болела голова. Пространство каюты кружилось уже меньше, но Уокера по-прежнему бросало из стороны в сторону. Продолжая держаться за дверцу шкафчика, он сделал несколько шагов, добрался до двери каюты и вышел в коридор. Красные лампочки тревоги мигали по всему коридору. Держась за стены, Райан шаг за шагом продвигался к центральному отсеку. У него было ощущение, что он остался один на корабле. Никого из членов экипажа не было видно. Корабль продолжал раскачиваться, и временами Уокеру казалось, что его ноги отрываются от пола и он повисает в воздухе. К горлу периодически подкатывала тошнота. Сколько продолжалась его борьба с пространством, он не помнил. Когда он добрался до центрального отсека, ему показалось, что прошла целая вечность. Рывком он открыл дверь и увидел, что Бол Фозон лежит на полу без сознания. Видимо, при падении он ударился о приборную перегородку. Рядом, лицом вниз лежал Вилл Гаррелл. Уокер попытался привести обоих астронавтов в чувства, когда из переговорного устройства раздался взволнованный голос Гирра Фаля:
— Капитан Фозон, почему не отвечаете? Что с вами?
— Гирр, это я, Уокер, — почти прокричал Райан в переговорное устройство. — Капитан и помощник без сознания, я пытаюсь привести их в чувства. Что с нами произошло? Где вы находитесь?
— Как хорошо, Райан, что вы живы. Что с капитаном и помощником?
— Они оба живы, от удара потеряли сознание, но я уверен, что скоро придут в себя. Так что же случилось? Можете объяснить хоть что-нибудь?
— Я ушел к себе в каюту, но уснуть не успел — надолго задержался, работая с показаниями приборов. Внезапно раздался удар. Я упал, но успел вцепиться в спинку кресла и потому не потерял равновесия. Вскоре я понял, что корабль потерял координацию и вращается в пространстве с огромной скоростью. Это продолжалось довольно долго. Когда вращение корабля замедлилось, я решил добраться до навигационного отсека. Сейчас я пытаюсь разобраться с тем, что происходит. Когда Бол придет в себя, надеюсь, он поможет нам прояснить ситуацию.
— А есть ли пострадавшие среди членов команды? И где сейчас Окслейд?
— Пока не могу сказать ничего определенного. В отсеке навигации мой помощник
В это время послышались шаги, и в проеме двери Уокер увидел Окслейда. Выглядел он просто ужасно: его практически черная кожа и высунутый изо рта длинный язык произвели на Уокера отталкивающее впечатление. Его большие круглые глаза мигали третьим веком все так же размеренно, будто ничего не произошло. Большой хвост Окслейда, обычно заправленный в форменный мундир, раскачивался из стороны в сторону.
— Наконец-то я добрался до живого существа, — произнес Окслейд. — А то мне уже показалось, что я остался на корабле один, посреди бескрайней космической бездны.
— У меня было такое же чувство, особенно когда голова кружилась от этого сумасшедшего вращения.
— Да и сейчас нам еще далеко до равновесия. А вообще, Уокер, недаром я в течение всего полета испытывал непроходящую тревогу. Теперь же мое состояние и вовсе близко к панике, я уже точно знаю, что нам и всей галактике угрожает серьезная опасность.
— Не знаю, как галактике, а нам сейчас точно может не поздоровиться.
Уокер продолжал приводить Бола Фозона и его помощника в чувства. Благо средства первой помощи на космолете были всегда под рукой. Наконец капитан начал приходить в себя, он открыл глаза, и взгляд его постепенно стал приобретать осмысленное выражение.
— Я вижу, вы вовремя пришли мне на помощь, — произнес он.
Бол Фозон поднялся на ноги, держась за спинку кресла. Вилл Гаррелл через несколько минут также пришел в себя.
Вновь раздался голос в переговорном устройстве. Гирр Фаль сообщил, что в навигационном отсеке он и его помощник приводят в порядок систему навигации и гравитации и он надеется, что положение звездолета в пространстве удастся стабилизировать.
— Нам повезло: все системы защиты звездолета работают без повреждений, корабль не потерял внутренней гравитации и не разгерметизировался.
— Что у нас с двигателями? — спросил капитан.
— Выясняю, что происходит в машинном отделении. Там сработала система защиты корабля от возможного взрыва двигателей, и машинный отсек автоматически заблокировался. Пытаюсь выйти на связь по переговорному устройству. Как только стабилизируем корабль в пространстве, попробуем разблокировать отсек вручную.
— Хорошо, Гирр, если будет нужно, мы придем к вам на помощь.
— Конечно, капитан. Но уже сейчас могу сказать, что сверхсветовая скорость потеряна и корабль вращается по инерции. Скорость вращения все еще огромна, но главный сверхсветовой двигатель сейчас не работает. Сказать что-то более определенное можно будет лишь после детального анализа всей технической стороны дела.
Бол Фозон, несмотря на вращение звездолета, повернулся в кресле и потянулся к кнопке включения телестерео. Все с замиранием сердца ждали, загорится экран или нет, однако, к огромному всеобщему разочарованию, экран оставался совершенно безжизненным.
— Что ж, связь с Зарсом потеряна, — проговорил Окслейд. Его кожа вновь начала чернеть.
— Это еще ничего не значит, — заметил Бол Фозон. — Нужно основательно все проверить, и тогда уже будем делать выводы.
— Я думаю, нам нужно отправиться в машинное отделение и попытаться разблокировать дверь в отсек, — произнес Райан.
— Хорошо, — ответил капитан. — Но мы не можем отправиться в машинное отделение все вместе, как бы нам ни хотелось. Нам с Гарреллом нужно оставаться в центральном отсеке и попытаться определить наше положение в пространстве. Окслейд останется с нами, а ты, Уокер, вместе с Гирром попытайся разблокировать дверь в машинное отделение. Только прошу: не проявляй ненужного героизма.