Империя сосредотачивается. Книга 3

Тамбовский Сергей

Гэбэшник усмехнулся в густые черные усы и ответил в том смысле, что ладно, принимается в первом чтении.

– Теперь о графике работы… сегодня 8 декабря, ровно через 2 недели помещения для работы должны быть полностью готовы и ограждены периметром. К этому времени должен быть создан запас комплектующих и материалов, достаточных для двухнедельной работы. Доступ к самым прорывным технологиям

должен быть ограничен самым решительным образом, в этом я надеюсь получить поддержку уважаемого Виктора Сергеевича, также от вашего ведомства в обозримые сроки хотелось бы получить согласованные частоты для связи. Январь – поиск оптимальных решений, изготовление минимум двух альтернативных вариантов мобильной трубки. Февраль – испытания и утверждение победителя. Март – изготовление опытной партии, комплексные испытания, разработка технологических линий, передача документации на завод, пробная партия трубок. 1 апреля – старт массового производства. Как-то так… – закончил я и тут же поправился, – еще одно замечание, на совещаниях вводится строгий регламент по времени, общий хронометраж любого совещания не должен превышать получаса, выступление каждого оратора – двух минут. Все, что нужно, можно уложить в это время, переливание из пустого в порожнее не допущу. На все причитания и жалобы стандартным ответом будет «а кому сейчас легко?». Вроде все, что хотел, сказал…

Ну на этом конечно заседание не закончилось, выступил и дородный научник из НИИИСа, упиравший все более на преемственность научных исследований, да чтоб взяли из их ведомства все лучшее, да чтоб делились с ними своим лучшим, я естественно кивал на все эти речи, сейчас все равно ничего определенного решить не получится, так чтобы споры на пустом месте не разводить. Когда две минуты истекли, осторожно высказался в смысле регламента, научник недоумевающе похлопал глазами, но таки свернул свои речи. Потом еще и Сергеич сказал речь, состоящую из пяти предложений – что дело стартует государственное, поэтому всем надо проявлять бдительность и осмотрительность, а все возможные утечки будут пресекаться самыми жесткими мерами вплоть до… Возражать ему как-то никто не решился. Ну и замыкающим опять поднялся Игоревич, плавно подвел итоги совещалова и назначил

следующее заседание уже в новом здании ровно через 2 недели в это же время. В промежутках же предложил обмениваться информацией между собой в рабочем порядке, контакты друг друга всем раздали.

Когда начали расходиться, меня неожиданно поймал за рукав Игоревич и сказал, что пойдем-ка мы поговорим, и ее тоже с собой бери. Да я разве против, конечно поговорим, давно не разговаривали, целых полсуток наверно. Он завел меня в кабинет с надписью «Зав. Орготделом Михальчик», кивнул на приставные стулья, садитесь мол. Сели.

– Сергей, – начал он, закурив Мальборо (ничего себе в обкоме живут), – тут такое дело… в общем ты теперь номенклатура ЦК, так что тебе и твоей семье полагаются определенные льготы.

– Вот только сегодня с утра вспоминал, Станислав Игоревич, а то я уж думал, забыли об этом, – бодро соврал я. – И что там в этот перечень входит? Огласите весь список пожалуйста.

– Оглашаю, – Игоревич нацепил на нос очки, достал из ящика стола папочку и открыл ее на первой странице. – Квартира в номенклатурном доме, раз.

– Не на Минина-1 случайно? – сразу вклинился я.

– Нет, до этого уровня ты еще не дорос, – я сразу обиделся, но ненадолго, – но в 5 или 7 доме пожалуй можно, там как раз по одной квартире сейчас свободно. Далее – персональный транспорт, Волга-24 с шофером.

– Черная? – уточнил я.

– Есть и черные, можешь выбрать. Еще что… пропуск в закрытый распределитель…

– Это как двухсотая секция в ГУМе?

– Да, только поменьше конечно, улица Октябрьская, дом 16. И прикрепление к обкомовской поликлинике, она в конце улицы Минина. Ну что, доволен? – закончил он свою речь.

Я переглянулся с Анютой и ответил:

– У меня просто нет слов, чтобы выразить свою горячую благодарность, вот только…

– Ну что затормозил, выкладывай уже, – подбодрил меня Игоревич.

– Можно мы в своей квартире останемся? Привыкли к ней, как к собаке, все вокруг родное, все вокруг автозаводское… там же сейчас две комнаты пустые стоят, вот отпишите их нашей семье и больше нам не надо никаких улиц Минина, правильно, Анюта?

Конец ознакомительного фрагмента.