Империя тишины
Шрифт:
– Ты, – голос отца снова пробудил тревогу, тихо скользя, подобно гадюке, ниже других звуков, пока не привлек мое внимание, – останься.
Я плюхнулся обратно в кресло и оглянулся на уходящих Эусебию и молодого Северна, который поддерживал под руку пожилую начальницу. Они были похожи на две колдовские тени в своих черных одеяниях, более темных, чем даже доспехи пельтастов, закрывших за ними дверь. Перед тем как она захлопнулась, я успел разглядеть сгорбленную фигуру Гибсона, с хмурым выражением лица опиравшегося на трость. Это насторожило меня больше всего остального: он не сумел справиться
Я оказался наедине со своей семьей.
– Мать не осталась на встречу?
– Ваша мать уже улетела в Аспиду, – фыркнул отец, поправляя манжеты белой рубашки под рукавами камзола.
– Опять? – Криспин отложил планшет и воздел руки к небу. – Она же только приехала.
Лорд Алистер подождал мгновение, барабаня пальцами по столу. Его взгляд остановился на шипастой деревянной маске в форме сердца – центральной части композиции, украшающей стену. В тот момент, когда я обернулся к этой ужасной вещи, отец заговорил:
– Ты пообещал ей помощь.
Я озадаченно поднял брови и огляделся по сторонам:
– Прошу прощения, что?
– Факционарию гильдии, которая сейчас беседует с Фэн. Ты обещал ей новое оборудование.
– Бейлем? – Я выпрямился в кресле. – Ничего я ей не обещал.
Глубоким, холодным, как смерть, голосом лорд Алистер оборвал мои возражения:
– Ты дал понять этой женщине, будь она проклята, что мы можем помочь ее рабочим.
– Но, отец, мы должны это сделать!
– Ты хотя бы представляешь, мальчик, сколько стоит один обогатительный краулер?
Не дождавшись ответа, он назвал сумму сам:
– Без малого пятнадцать миллионов марок, и это без учета стоимости перевозки и десятины для Капеллы.
Он оперся ладонями о стол и прищурился:
– Знаешь, сколько краулеров получили повреждения за последние тридцать стандартных лет?
Криспин засопел, и я обернулся к нему, прежде чем ответить. Он смотрел на меня таким же взглядом, как отец. Я подумал о масках за дверью, о лицах моих предков. Тревожные предчувствия наполнили меня, возникло ощущение, что все мы были рождены по заказу, вырезанные из одной и той же лиловоглазой породы.
Однако так уж получилось, что я знал ответ на вопрос отца. Мне оставалось только прикрыть глаза и сказать:
– Девять.
– Девять? – присвистнул Криспин.
– Это все из-за Капеллы, – начал я. – Если бы у нас была возможность проводить крупномасштабный ремонт…
Но об этом не могло быть и речи. В те времена Капелла контролировала использование и закупки любой сложной техники. Они выискивали деймонов – разумные машины, которыми мерикани задавили все остальное человечество и которые потом задавили их самих. Ни одного подобного монстра не появлялось в пространстве Империи уже больше двух тысяч лет, но Капелла не теряла бдительности. Стоило одному из лордов нарушить правила – создать частную инфосеть, приютить у себя внепланетных техников, купить запрещенное оборудование у экстрасоларианцев или приобрести слишком много краулеров без разрешения главного приора системы – и это не осталось бы без последствий. Говорят, деймоны повсюду, эти призраки из машины. Скверна только и ждет, когда какой-нибудь глупый магус
Отец прекрасно сознавал эту смертельную опасность, губы его побледнели.
– Ты, мальчик, хочешь познакомиться с инквизицией?
– Я только сказал, что…
– Я знаю, что ты сказал. – Лорд Алистер встал и посмотрел на меня поверх своего орлиного носа. – И я знаю, что ты знаешь, насколько это опасно. Думаешь, Эусебия и этот малый Северн будут хоть мгновение колебаться, перед тем как подставить кого-то из нас под нож? Мы ходим по лезвию бритвы. Каждый из нас.
Криспин изогнулся, чтобы посмотреть на отца:
– Мы не делали ничего плохого.
Я откинулся на спинку кресла и, сложив руки на груди, сказал:
– Сир, мне известны наши обязательства перед Писанием Капеллы. Я просто считаю, что если для восстановления нормы добычи нам требуется разрешение на покупку нового оборудования, то мы должны получить его во что бы то ни стало. Возможно, мне стоит поговорить с директором, пока она не улетела. И позволь мне взять с собой Гибсона. Ей нужен наш уран точно так же, как и нам самим. Думаю, я могу заключить сделку.
– Ты? Сделку?
Длинный плащ лорда Алистера взвился вихрем черно-красного шелка, когда отец резко развернулся и уставился на картину, на которой была изображена гондола, подплывающая к острову с обнесенной оградой гробницей.
Неожиданно в разговор вступил Криспин:
– Почему бы и нет, отец? У него неплохо получается.
Я открыл было рот, чтобы ответить, но сглотнул и с немым удивлением уставился на Криспина. Неужели он только что пытался за меня заступиться? Я просто сидел и смотрел на младшего брата, опустившего квадратную челюсть к игровому планшету, что снова появился в его больших руках с толстыми пальцами.
– Потому что твой брат своим вмешательством уже испортил и без того затруднительную ситуацию, – произнес отец и, не меняя положения ног, вполоборота взглянул на меня из-под изогнутых бровей.
Его силуэт потемнел, освещенный только слабыми лучами солнца, что пробивались через круглое отверстие купола с выцветшими фресками, изображающими завоевание планеты.
– Я дал тебе простое задание: утихомирить представительницу гильдии, – напомнил он. – А ты только взбудоражил ее и прервал переговоры, чтобы успеть на этот фарс в тронном зале.
Я вцепился в подлокотники так крепко, что жилы мои застонали, и выдохнул:
– Ты не должен был отсылать меня.
Услышав это, отец все-таки повернулся:
– Только не вздумай читать мне нотации, мальчик!
В первый раз за день лорд Алистер повысил голос, нахмурив брови так, что над самым носом образовалась небольшая складка. Не то чтобы он кричал, но и этого вполне хватило. Даже Криспин перепугался.
– Я знаю твои способности, хоть они и не велики.
Уязвленная гордость пересилила мой страх, и я вскочил с кресла: