Империя волков
Шрифт:
– Значит, я дичь, которую нужно загнать и убить? – спросила Анна.
– Ты женщина, которую нужно лечить. Ты не знаешь, что у тебя в голове. Тебе нужно сдаться Шарлье. Сдаться нам. Только при этом условии ты сможешь поправиться и все мы будем спасены!
Эрик взглянул на нее поверх очков – так он видел только размытые силуэты – и продолжил:
– Черт возьми, вы не знаете Шарлье! Я уверен, что он действовал совершенно незаконно. Теперь он производит "зачистку". Я вообще не уверен, что Лоран жив. Все пропало, у нас остался один шанс на миллион выжить – вылечить тебя...
Слова
– Все это не объясняет, зачем вы изменили ее лицо.
Акерманн криво улыбнулся: он с самого начала ждал этого вопроса.
– Мы его не меняли.
– Что?
На лицах женщин читалось изумление. Акерманн взглянул прямо в глаза Анне.
– Ты уже была такой, когда тебя нашли. Сделав первые снимки, я обнаружил шрамы, шпунты и протезы. Это было невероятно. Полная пластическая операция. Такое вмешательство стоит уйму денег. Турецкой работнице-нелегалке точно не по карману.
– Что ты хочешь сказать?
– Что ты не работница. Шарлье и его подручные ошиблись. Они считали, что похищают никому не известную турчанку. Но ты не такая. Каким бы диким это ни казалось, я думаю, что ты уже скрывалась в турецком квартале, когда тебя обнаружили.
Анна разрыдалась.
– Это невозможно... Невозможно... Когда все это кончится?
– В некотором смысле, – с непонятным ожесточением продолжил он, – этим объясняется успех моей работы. Я ведь не волшебник. Я бы никогда не сумел до такой степени переделать анатолийскую крестьянку. Да еще за несколько недель. Только Шарлье мог попасться на такую удочку.
Матильда зацепилась за эту фразу.
– Кстати, как он отреагировал, когда ты сообщил ему новость?
– Я ничего ему не сказал. Скрыл от всех этот бредовый факт. – Он взглянул на Анну. – Даже в прошлую субботу, когда ты приезжала в Бекерель, я подменил снимки. Твои шрамы видны на них невооруженным взглядом.
Анна вытерла слезы.
– Почему ты так поступил?
– Я хотел закончить эксперимент. Возможность была слишком заманчива... Твое психическое состояние было просто идеальным, чтобы рискнуть. Для меня имела значение только программа...
Анна и Матильда онемели от изумления.
Когда маленькая Клеопатра наконец заговорила, голос ее шелестел, как сухая трава:
– Я не Анна Геймз и не Зема Гокальп, так кто же я такая?
– Понятия не имею. Интеллектуалка, политическая беженка... Или террористка. Я...
Лампы снова погасли, но Матильда не шелохнулась. Темнота сгущалась вокруг них, как поток расплавленной смолы. В голове Акерманна молнией мелькнула мысль: "Я ошибся, они меня убьют". Но тут во мраке раздался голос Анны:
– Есть только один способ все выяснить.
Никто из них не зажигал света. Эрик Акерманн догадывался, что она скажет дальше. Анна прошептала ему прямо в ухо:
– Ты вернешь мне то, что украл. Мою память.
Часть VIII
42
Он избавился от малыша, а
После корриды на вокзале и сделанных ими открытий Жан-Луи Шиффер привел Поля Нерто в Страсбургскую пивную напротив Западного вокзала, где снова объяснил цель расследования: "искать и найти женщину". Все остальное значения не имело – ни жертвы, ни убийцы. Они должны были обнаружить мишень Серых Волков – ту, кого пять месяцев безуспешно искали в турецком квартале и до сих пор не нашли.
Наконец, после часа напряженного разговора, Поль Нерто сдался, изменив позицию на сто восемьдесят градусов. Его гибкий, цепкий ум не переставал удивлять Шиффера – парень сам определил их новую стратегию.
Пункт первый: сделать фоторобот Добычи, основываясь на фотографиях трех жертв, и распространить его в турецком квартале.
Пункт второй: увеличить количество патрулей, ужесточив проверку документов в Маленькой Турции. Такое прочесывание скорее всего ничего не даст, но Нерто полагал, что на женщину могут выйти случайно. Подобное в истории действительно происходило: Тото Рина, глава Cosa Nostra, 25 лет был в бегах, а задержали его в центре Палермо в ходе банальной проверки документов.
Пункт третий: вернуться к Мариусу, хозяину Искеле, и изучить его картотеку. Возможно, описанию соответствуют и другие работницы. Эта идея нравилась Шифферу, но он не мог отправиться к Мариусу после "лечения", которое "прописал" работорговцу.
Так что он оставил за собой исполнение четвертого пункта: нанести визит Талату Гурдилеку, у которого работала первая жертва. Следовало закончить допрос работодателей убитых женщин, и он мог это сделать.
Наконец, пункт пятый, единственный, касающийся непосредственно убийц: дать запрос в иммиграционную и пограничную службы, на случай если выходцы из Турции, известные своими связями с крайне правыми или мафией, пересекали французскую границу с ноября 2001 года. Для того чтобы это выяснить, придется прошерстить всех, кто прибыл из Анатолии, прокачать их данные через Интерпол и турецкую полицию.
Шиффер не верил в этот след – он слишком хорошо знал, как тесно его турецкие коллеги связаны с Серыми Волками, – но не стал разубеждать пылавшего энтузиазмом молодого коллегу.
По большому счету, он не верил ни в один из намеченных пунктов, но демонстрировал терпение, потому что у него появилась новая идея...
Когда они ехали к острову Ситэ, где Нерто собирался представить новый план судье Бомарзо, Шиффер рискнул. Он объяснил, что сейчас им лучше всего будет разделиться: Поль займется фотороботом и "проинтервьюирует" коллег из комиссариата 10-го округа, а он сам отправится к Гурдилеку...
Молодой капитан решил дать ответ после посещения судьи и два часа промариновал Шиффе-ра в забегаловке напротив Дворца правосудия (он даже поручил постовому полицейскому присматривать за ним). Свидание с Бомарзо прошло более чем успешно: шеф дал Полю полную свободу в том, что касалось плана "Vigipirate". Нерто так воодушевился, что был на все согласен.