"Империя Здоровья"

Смирнов Сергей Анатольевич

Потом он привычно двинулся вдоль бетонной ограды в сторону маяка, к аквариуму проходной, где теплился добрый огонек вахты, и наконец, оказавшись вовне, на неохраняемом пространстве земли, наполовину протрезвел.

Расслабляться было рано. До автобусной остановки оставалось пересечь две автострады, что сплелись около института в мертвом узле развязки. Первый, при движении от проходной института, подземный переход дважды в год неумолимо затоплялся грунтовыми водами по верхнюю ступеньку, и его сумели укротить только стальной сеткой, да и то лишь после

того, как он принял в жертву какого-то рассеянного путешественника. Второй переход был доступен, но все приборы освещения в его глубине существовали не дольше самых неуловимых элементарных частиц. Люди трезвомыслящие обычно рисковали жизнью наверху, проскальзывая перед бамперами мчавшихся машин. Те же, кто был склонен впадать в детство, спускались по ступеням и, по-видимому, каждый раз умели наслаждаться неизведанным. Аспирант Дроздов относился к последнему типу.

Ко второй автостраде он подходил уже немного небрежным шагом, выравнивая дыхание, поскольку только что успел проскочить перед двумя сгустками моторного рева и двумя парами огромных, сатанински ослепляющих глазниц.

"Ну вот", - сказал он себе, обойдя угол деревеньки, прищемленной автострадами, и пошел вниз, Достигнув кафельно звенящего дна катакомбы, он сделал то, что в детстве делал по ночам дома или на даче (да и впоследствии - во многих темных местах). Он затаил дыхание и, раскинув руки в стороны. двинулся самыми неслышными шагами в самой совершенной и великолепной тьме, какая только встречалась ему в жизни.

"Вот где из газовой пушки пальнуть, - кстати подумал он, - сам в обратную сторону вылетишь, как пробка... Но без пушки лучше".

Внезапно за его спиной, на лестнице, послышались бойкие и уверенные шаги, но в самой глубине они внезапно оборвались.

Аспирант Дроздов не очень насторожился, но отступил в сторону, поближе к стене, и для впечатления сам себе помог немного похолодеть.

Чуткая катакомба отразила еще один шаг того, кто шел по следу аспиранта и вдруг затаился - и вот у конца подземного хода вспыхнул крохотный огонек зажигалки.

"Уже не то", - подумал аспирант Дроздов и, решив не пугать другого натуралиста своей неподвижностью, тихонько двинулся вперед.

Шаги, мелкие, но вполне уверенные, стали догонять аспиранта, и когда тьма вокруг него заколебалась и заморгала слабыми отсветами, он был настигнут приветливым голоском:

– Вы говорите по-английски?

– Я?!
– якнул аспирант, услышав чужой язык, чужой голос, но приятный голос.

"С ума сойти!" - подумал он и, повернувшись, ответил:

– Yes, I do...

Девушка, которую он увидел в свете огня, почему-то совсем не отличалась от той, которую он успел себе представить в мгновение полной растерянности.

Во-первых, он увидел глаза - большие глаза, темные, сверкающие. Были еще густые волосы, свивавшиеся с тьмой, выступавшие из нее узором всяких мелких, прихотливых колечек. Была еще улыбка, добрая улыбка и с хорошими зубами, чуть крупноватыми. Были пухлые губы, был гордый своей прямизной,

но тоже немного пухлый носик. И все лицо той невысокой и довольно плотной - вместе с курткой - девушки было скорее округлым и скуластым, чем таким, какому бы вполне подошла холодноватая английская речь.

– Я подумала, что вам будет трудно без света, и подумала, что вам нужно помочь, - проговорила чужестранная незнакомка.

– Вы очень смелая леди, - сказал аспирант Дроздов, понемногу свыкаясь с чудом.

– Почему?
– моргнув, спросила девушка.

– Вы откуда?
– ответил вопросом на вопрос аспирант Дроздов.

– ЭЛЭЙ.

– Не понял, - не понял аспирант Дроздов.

– Лос-Анджелес.

– Значит, вы - самый добрый, самый смелый и самый наивный ангел из самого мирного Города Ангелов.

– У нас ужасная преступность, - сделал страшные глаза самый смелый и наивный ангел.

Тут аспирант Дроздов не выдержал и рассмеялся.

– Я не могу поверить... хотя бы чему-то одному...

Девушка опустила глаза:

– Извините...

– Это я, кто здесь просит прощения, - галантно поспешил аспирант.
– Извините меня, леди. Я признаюсь, что немного пьян. У одного моего друга сегодня день рождения. Я невероятно благодарен вам. Вы почти спасли мою жизнь. Но здесь у нас другие правила игры. Хотите знать, зачем я пошел здесь, а не там?
– И аспирант ткнул пальцем в низкое бетонное небо.

– Да, - кивнула девушка.

– Тогда отдайте мне свой огнемет, - решительно потребовал он и аккуратно забрал зажигалку из сильного кулачка - таким образом, что огонек не успел погаснуть.
– Теперь берите меня под руку... Хотя у вас теперь там женщины не берут мужчин под руку, верно?

– Это зависит от многих условий...

– А здесь нет никаких условий, - сказал аспирант, с радостью почувствовав, как крепко за него ухватились, и содрогнувшись всем своим мужеством и всей своей галантностью.

Тут он изо всей силы дунул, и они оказались на дне мрака.

– Ну как?

– Не знаю...

"Вот сейчас бы ее и поцеловать, - подумал аспирант Дроздов.
– А уж наверху рассмотреть поближе. Вообще, все эти американки в своей американской массе страшные... Но эта вроде ничего. Не торопись, старик, а то как всегда все испортишь".

– Тогда по всем правилам, - сказал он, решительно освободился и отступил на шаг.
– Руки - вот так...
– Он вытянул ее руки в стороны.
– Закрыть глаза. Закрыли?

– Да.

– Теперь откройте. Что-нибудь видно?

– Нет.

– Очень хорошо. Теперь - вперед! Рук не опускать! Быстро! Я - за вами.

Но сам аспирант Дроздов остался на месте.

"Черт возьми!" - подумал он, когда услышал решительно удалявшиеся от него шаги.

– Я должна так же идти наверх?!
– вскоре донеслось до него из тьмы.

"Ну, ничего себе денек!" - расслабился аспирант Дроздов, но тут же собрался:

– Нет, хватит! Подождите меня!.. Если хотите...