Империя. Цинхай
Шрифт:
– Ханни, ну чего ты улыбаешься? Пройди пуля чуть ниже – тебя бы уже не было!
– Но она же не прошла, - подмигнул он ей. Рана могла бы быть смертельной, как и говорила Вики, и чистая случайность помогла Хангёну вовремя дернуться, или руке стрелявшего дрогнуть, чтобы выстрел пришёлся в левую ключицу, а не в сердце. – Энди, в твоих горах завелись снайперы, - хохотнул четвертый сын. Главарь синеозерных не разделял насмешки над судьбой, и в скверном настроении молчал. Его лучший друг, друг близкий, но мстительный и страшный, послал к нему
– А что ты делал там? – поинтересовалась Николь, скрестив руки на груди. Хангён покосился на неё и прищурился, отвечая в духе привычного кокетства.
– Сбегал подальше, пока не приехала Фэй. Ты же знаешь, я её не перевариваю.
– И ни с кем не попрощался? – нахмурилась Цянь. Хангён хотел опять отшутиться, но вовремя понял, что уходить по-английски было некрасиво по крайней мере по отношению к хозяину – Энди. Он посмотрел на него.
– Прости, у меня бездумный и сумасбродный характер.
– Как всё произошло? – только и спросил Энди. Четвертый сын откинул голову назад, восстанавливая события.
– Я сел за руль своего автомобиля, включил чудесный лаунж, вжал газ в пол. Отъехал я не далеко, километров пятнадцать. Вдруг удар. Я подумал, что врезался во что-то, но это пуля пробила стекло. И в тот же миг боль в плече. Я успел затормозить, прежде чем съехал на обочину. Там уже пришёл в себя, понял, что случилось, позвонил Цянь и попросил прислать мне доктора. – Домашний врач сразу же посчитал себя обязанным пояснить:
– Я нашёл господина Хангёна в сносном состоянии. Крови успело натечь, но ничего важного не задето. Вокруг было пустынно, ни души. Хотя в горах, конечно, спрятаться легко, обзор не далек.
– В горах? Так ты ехал по верхней дороге? – взглянул на жертву Энди. Хангён на секунду замешкался.
– Да.
– Почему? Она длиннее, и если ты хотел уехать, то проще было ехать по низу, к озеру.
– Я никуда не торопился. Да и вид на верхней дороге куда красивее. – Когда он договорил, в комнату ворвался Николас, пыльный и встревоженный. Он нашёл глазами Хангёна и выдохнул, убедившись, что он жив.
– Как ты, брат? Мне сказали, что в тебя стреляли? – Все взоры обратились к пришедшему. Многие знали, что Николас с вечера умчался в горы, провёл там ночь, и вернулся только сейчас.
– Где ты был? – грозно задал ему вопрос Энди.
– Я? Как обычно, ты же знаешь, что я, приезжая к тебе, люблю тренироваться в горах… - По тишине и паузе, Николас почувствовал что-то неладное, и ему пришлось убедиться в этом неладном, поймав несколько взглядов. – Вы что, думаете, что стрелял я?!
– Ты был в горах, - привел аргумент Энди. – Там всё и произошло. – Николас сразу же стал спокоен и непробиваем, включив логику и красноречие.
– В мою защиту есть два неоспоримых довода: во-первых, я третий, а Хангён четвертый сын. У меня нет причин его убирать, он мне не мешает. Во-вторых, если бы стрелял я, то он бы умер, потому
– Но у тебя единственного нет алиби, - подытожил Энди.
– Хангён вчера оскорбил Джессику, - вмешалась Николь, заступаясь за брата. – Если кто-то и хотел бы его смерти, так это она!
– Я?! – вспыхнула девушка, которая была здесь, как и все. – Да я в жизни никакого оружия в руках не держала! И я была тут, кто угодно скажет!
– Чтобы избавиться от кого-то, можно и нанять киллера, - подал голос Джексон. На минуту он стал центром молчаливого внимания, после чего Энди промолвил:
– Если подразумевать киллера, а не собственноручную попытку, то, конечно, под подозрением могут быть все, но в первую очередь те, у кого были причины, или личная неприязнь к Хангёну. – И вновь присутствующие подумали о Джессике, хотя не стали откровенно смотреть на неё.
– У меня могут быть недоброжелатели и вне этих стен, - отмахнулся Хангён. – Я пустой человек, грешник и прелюбодей, пристрелить меня может хотеть много кто.
– Не наговаривай, - пожурила его Цянь.
– Мне нужно позвонить Чану, - сказал Энди. Поцеловав руку Дами, он двинулся на выход. – Я должен первым сообщить ему, как всё вышло. Объясниться.
Марк прижал Джексона к стенке, пока Дами зашла в туалет, прежде чем идти на завтрак.
– Куда ты отлучался ночью, а?
– Я же тебе говорил! По девкам! – Восьмой сын ударил друга по рукам, освободив грудки. – Я что, должен был сидеть тут безвылазно? Я успел доехать до города, выпить в клубе, потрахаться и вернуться. И никто ничего не заметил, и знать об этом никому не надо, я же, в самом деле, не киллера ездил нанимать! Стал бы я выдвигать компрометирующую меня же гипотезу?
– Ты понимаешь, что ты младше Хангёна? У всех, кто идёт после него в очереди на наследство, есть повод, теоретический. И на каждого из вас четверых, младших, подумают, если будет хоть малейшая зацепка! Ты можешь быть осмотрительнее?
– Да я вообще последний! Какой мне смысл? Я бы тогда и начал с Ву Чуна, он же первый.
– Но его тут нет, и к нему трудно подобраться, а начинать с кого-то надо.
– С тем же успехом заказать Хангёна мог Генри!
– Генри пока что наследник Цинхая, ему проще было бы уничтожить Дами. А пятого и седьмого сыновей здесь нет, Джекс. Включи ты свои мозги! Я знаю, что ты безобидный олух, но это знаю я, а остальные тебе вряд ли поверят, если что-то стрясется! – Марк притих, усмирив волнение. Эмоции были ему не свойственны, но если прорывались, то обличали исключительное благородство и стремление к справедливости. Только при её попрании он и выходил из себя. Ну, и когда переживал за близких людей, которых было у него не так уж много.