Империя

Павленко Григорий Сергеевич

– Поговорить?
– прорычал Кралд, подбрасывая в костёр ветку, которая лежала рядом с ним, - о чём тут говорить? Имперцы захватили наше селение и прямо сейчас глумятся над нашими алтарями, раскапывают могилы и оскверняют тела предков! О чём тут, мать твою, говорить?! Надо взяться за мечи и перебить гадов!

– Вот об этом я и хочу поговорить, парнишка, - кивнул Дагор, - сколько я себя помню, мы всегда прятались в этих горах, чтобы защитить свои жизни. Всегда убегали, как только вдалеке начинали маячить легионы этого златопузого Императора.

Но теперь мы не можем прятаться.

– Да!
– резко вскрикнул Кралд.

– Мы не можем сидеть и ждать, пока эти юбочники глумятся над костями предков!
– старик взмахнул в воздухе своей не по годам крепкой рукой, - мы должны собрать всех мужчин, способных держать в руках оружие, и показать им силу кланов.

– Ты ведь шутишь, старик?
– спросил Хароудел, который совсем не разделял рвения двух других вождей, - у них там три легиона, а это, если ты забыл, пятнадцать тысяч солдат.

– Ха! Если ты боишься их числа, Ро, то знай - только в моём клане найдётся десять тысяч воинов. У тебя будет не меньше, а у Дагора и того больше.

– Ты кое-что забываешь, щенок, - рыкнул на него Хароудел, - у нас есть толпа обормотов с мечами и топорами, которые годны только на то, чтобы грабить деревни, но в серьёзном бою от них толку не будет никакого. Нас перебьют, если мы вылезем из гор.

– Сомневаешься в доблести моих людей?
– негромко сказал Кралд, в голосе которого явно слышалась угроза.

– Я сомневаюсь в том, есть ли у тебя мозги!

– Хароудел, - на этот раз заговорил Дагор. Он медленно встал на ноги и посмотрел на вождя Чёрных черепов сверху вниз.
– Поднимись.

Тот, не задумываясь, встал на ноги и в следующую секунду получил от старика мощный удар в челюсть, буквально сбивший его с ног.

– Ты чёртов трус, Хароудел, и тебе не место среди достойных сыновей. Проваливай!
– сказал старик, потирая кулак.

– Если под достойными...
– сплёвывая кровь и поднимаясь на ноги, прохрипел он, - ты понимаешь мёртвых, то да - я трус. Умирать за старые кости - это не самая лучшая идея. Нам никогда не победить имперцев в открытом бою. Нас сомнут.

– Тебе, кажется, сказали проваливать, - уже более спокойно сказал Дагор, усаживаясь рядом с костром, - если ты и твой клан не явитесь на битву, то только подтвердите этим, что клан Чёрных черепов - не более чем кучка жалких трусов.

Сплюнув под ноги, Хароудел развернулся и пошёл к выходу из пещеры. Этих идиотов было уже ничем не пронять. Они будут драться и умирать за старые кости, даже не задумываясь о том, что кто-то должен защищать женщин и детей от гнева имперцев.

Выйдя из пещеры, он слегка прищурился от яркого света, ударившего в глаза. На небе не было ни единого облака, так что горы и прилегающие к ним земли были прекрасно освещены. Хароудел хорошо видел синие

стяги Императорских легионов, собравшихся в низинах. Отсюда они казались такими крошечными и ничтожными, но горец знал, что эти люди принесут погибель его народу. Кулаки сжались в бессильной ярости. Понимание того, что ему не по силам изменить ровным счётом ничего, холодными когтями впивалось в сердце. Вожди приняли своё решение, и вскоре грянет битва. Подняв взгляд к небесам, Хароудел взглянул на солнце и тихо спросил:

– Такую судьбу вы нам уготовили? Умереть из-за безумной гордыни?
– он спрашивал Ятура - могучего Бога Солнца.

Но бог не ответил...

Пнув подвернувшийся под ногу камушек, горец развернулся и пошёл прочь. Ему совсем не хотелось глядеть на имперцев, да и возвращаться в пещеру к остальным вождям тоже было не самой лучшей идеей - его могли просто прирезать. Оставалось только одно место, где ему были бы рады.

Вернувшись к месту, которое занял клан Чёрных черепов, Хароудел первым делом встретил своего кровного брата - Урта. Конечно же, он не был его единоутробным братом, но кровавый ритуал связал их жизни навсегда, и теперь оборвать их связь сможет только смерть.

Урт был на голову ниже Хароудела, да и уже в плечах, зато у лысого гада были ловкость лисицы и хватка медведя, так что в бою на него всегда можно было положиться. Да вот только в жизни он был не самым честным человеком на свете, и Хароудел весьма обоснованно подозревал, что жареная баранья нога, перекинутая через плечо Урта, была им украдена.

– И ничего я не крал, - заявил тот, словно прочитав мысли Ро, - я просто сказал тем добрым людям, что слегка проголодался, и они поделились со мной, - Урт указал взглядом в сторону десятка воинов, которые сидели вокруг большого костра и деловито поедали оставшуюся часть барана.

– Неужто?
– Хароудел прищурился, посмотрев другу в глаза.

– Ну, вообще-то я сказал, что дам и тебе кусочек.

– Кусочек?

– Ладно-ладно! Я сказал, что наш вождь оголодал настолько, что сожрёт любого, кто попадётся ему под руку. Они мне и дали эту ногу, чтоб я её тебе передал.

– За что я тебе безмерно благодарен, - сказал Ро, с лёгким усилием отбирая баранину у Урта, которого такой поворот дел нисколько не обрадовал.

– Это будет тебе наука, - пробормотал вождь, откусывая солидный кусок мяса, - не надо врать вождям. А то не только жратвы лишишься, но и головы.

– Да... Голова бы мне пригодилась ещё, - Урт провёл ладонью по своей гладко выбритой макушке, - ну да ладно. Что решили-то с бородачами? Надеюсь, они не надумали кидаться на имперцев?

– Ты на удивление проницателен, - Хароудел откусил ещё один кусок от бараньей ноги и протянул её обратно Урту. Тот, улыбнувшись, снова закинул её себе на плечо и огляделся по сторонам.