Империя
Шрифт:
— Не… может… быть… — хрипит он и падает на колени.
Я тяну энергию на себя — и она поддаётся! Мощный поток, как горная река, сильнее всех, что я поглощал, течёт в меня прямо через рукоять меча. Так вот зачем ему такой меч с магической проводимостью.
Энергия иная на вкус — не такая, как у людей, и не такая, как у демонического зверья. Или это демоническая сучность смешалась с человеческой, или это какой-то иной вид демонов.
Его дух покидает тело, оставляя мёртвого человека средних лет с искажённым, частично трансформированным лицом и руками — когти, ороговевшая и ставшая красной кожа,
?
Пыль осела, тишина резала уши, как нож. А я сидел прямо среди обломков, тяжело дыша, чувствуя, как чужая энергия переполняет меня, будто я выпил ящик адреналина. Грудь горела, кровь пропитала остатки толстовки, но я был жив.
Шурка вылезла из-за кирпичей, опустив дымящийся пистолет, её бинты съехали, краска размазалась по щеке.
Поняв, что всё кончено, она подбежала ко мне.
— Илья! Ваше Сиятельство! Жив? — её голос дрожал, глаза бегали по мне, проверяя. — Вот это я понимаю, настоящий бой! Кто это был?
— Демон, — прохрипел я, отирая кровь с лица, чувствуя, как она липнет к пальцам. — Настоящий мать его грёбанный демон.
Тихон подошёл к трупу, присел, порылся в карманах плаща. Вытащил бумажник, открыл его, и замер.
Почуяв неладное, мы с Шуркой синхронно уставились на Тихона.
— И биться сердце перестало… — выдохнул Тихон. — Ваше Сиятельство, у нас, кажется, проблемы.
— То есть демон в шкуре человека, — хрипло засмеялся я, — это так, мелочи?
— Именно, — мрачно кивнул Тихон, и протянул мне бумажник.
На развороте было закреплено удостоверение в красных корочках.
— Старший агент Коршунов Сергей Петрович, отдел по борьбе с демонической угрозой, — прочитала вслух Шурка, заглянув мне через плечо. — Это…
— Да, Шурка, — я посмотрел на посеревшего Тихона, — это Тайная канцелярия.
Глава 12
Законопослушный гражданин
Крупная пыль успела осесть, но мелкая ещё висела в воздухе, лезла в глаза и скрипела на зубах. Дым от горевшего кресла и других обломков забивал ноздри, смешиваясь с металлической вонью крови, и я морщился, стараясь дышать через раз. Особняк на Посадской, — или то, что от него осталось, — и до этого был будто после бомбёжки, но теперь выглядел ещё более разрушенным: новые куски стен обвалились, а остатки кровли опирались на последнюю подломившуюся балку перекрытия.
Я сидел на груде битого кирпича, грудь пылала от раны, будто кто-то прижёг раскалённым утюгом, но демоническая энергия, что я выкачал из Коршунова, переполняла меня, ещё не успев усвоиться. Она держала меня на плаву, не давала отключиться. В голове гудело, как от удара кувалдой по колоколу. Испытав за короткий промежуток времени сперва почти полное истощение, а теперь переполнение энергией, я чувствовал себя, как наутро после пьянки с алкашами подзаборными. Впрочем, и выглядел также.
В центре зала лежало тело демона, а точнее, старшего агента Тайной канцелярии Сергея Петровича Коршунова. Меч торчал из его груди, а тело так и осталось искажённым: клыки, когти, красные глаза, всё ещё открытые, смотрели в пустоту. Очень кстати — не знаю, как бы я объяснял убийство агента, верни он после смерти
— Сними ты уже эти бинты, — бросил Тихон дочери, стоя рядом и сжимая карабин.
Шурка кивнула и принялась разматывать голову. По её бегающим глазам и дрожащим пальцам было видно, как она нервничает. Розовые волосы растрепались, размазанная краска на щеке довершала картину.
— Это что, теперь нас Тайная канцелярия сгноит? — спросила она с какой-то обречённостью в голосе, несмотря на то, что старалась держать марку, выпячивая подбородок. — Подумать только, оборотень в погонах!
— Что-нибудь обязательно придумаем, — хрипло пообещал я, пытаясь встать. — Мне бы только прийти в себя.
Ноги ходили ходуном, но я заставил себя подняться. Шурка, заметив моё состояние, бросилась ко мне, поддержала и помогла сесть на обломок стены.
— Снимай эту тряпку, — приказала она, заметив пятна крови на разорванной толстовке.
— Да ладно, царапины какие-то…
— Снимай, сказала! — она уже держала размотанные бинты наготове. — От заражения демонической кровью это не поможет, но хотя бы грязь не попадёт.
Усмехнувшись, я подчинился. Дожили, какая-то стрекоза мной командует!
Я стянул остатки толстовки, а следом и футболку, и Шурка присвистнула, увидев четыре глубокие борозды на груди.
— Вот это когти, — пробормотала она и тут же принялась рвать мою футболку, выбирая чистые участки. — Сейчас я…
Она промокнула раны и принялась их перевязывать, насколько это было возможно при нехватке материала.
Чуйка всё ещё покалывала затылок, но уже не орала, как перед боем. Опасность ушла — или затаилась. Я огляделся. Ладно выбитые окна, обрушенные балки, кучи мусора. Здесь и раньше был не музей. Но если сюда заявится полиция — а она заявится — нам конец.
Демон из Тайной канцелярии — это не просто проблема. Это катастрофа, которая могла похоронить нас всех, если не сыграть правильно.
— Тихон, — позвал я, — проверь периметр. Вдруг он не один был.
Я, конечно, сильно сомневался, что тут есть кто-то ещё. Если бы за Коршуновым следили, этот наблюдатель уже показал бы себя — напал, сбежал или хотя бы звонил кому-то. Да и чуйка засекла бы его. Но лишний раз проверить не мешало. Как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть.
Тихон, кивнув, отправился обходить здание, держа карабин наготове.
Я вытер кровь с рук о штаны, но она липла, и я поморщился, чувствуя, как рана на груди пульсировала в такт сердцу. Голова гудела, мысли путались, но я заставил себя сосредоточиться. Надо было действовать. И быстро.Сидеть и ныть было некогда.
Коршунов был агентом Тайной канцелярии, и это значило, что за ним кто-то стоял. Начальник, который подписывал приказы, ставил печати и, возможно, знал о его состоянии.
Одержимость. Вот что это было такое. Не такое уж редкое явление, к сожалению. Вот только одержимыми чаще становятся дети, душевнобольные, ослабленные люди. Каким образом здоровенный, в самом расцвете сил, мужчина подхватил эту заразу? Хотя… Если подумать, то для демоноборца и профессиональные риски выше! Всё же с демонами он встречался гораздо чаще! Может, ранен был, или даже при смерти — вот демон и получил шанс.