Империя
Шрифт:
— Вы просите о многом, — нахмурившись, сказал Хароудел, посмотрев на Коруса, — но одновременно с этим вы и предлагаете многое. В этих горах мой народ не выживет, и ты, Корус Ватар, и я прекрасно это понимаем.
— Во-первых, вы можете звать меня просто Корус, — улыбнувшись, сказал генерал, — а во-вторых, как я понимаю, ты принял своё решение?
— Нет, — покачал головой горец, и в глазах его блеснула сталь, — мы никогда не склонимся перед слабым, бездушным и глупым человеком. Я не знаю твоего императора, и, не видя его, не могу ни принять твои слова, ни послать тебя в задницу.
— Разумно, — кивнул Корус, — тогда чего мы ждём? Я уже и так себе яйца отморозил в этих ваших долбаных горах.
========== Глава 15 ==========
Вместе с Хароуделом они вернулись в лагерь имперских легионов. Ангатары чуть на дерьмо не изошли, когда услышали о том, что Элхарту придётся встретиться с этой ходячей громадиной, но Корус лично поручился за Ро, так что стражам пришлось уступить, хотя они и окружили горца кольцом человек в десять. Что было дальше, генерал не видел; когда Хароудел в окружении ангатаров прошёл в палатку императора, Корус отправился к своим войскам. Ему надо было привести в порядок ещё столько всего, прежде чем они смогут отправиться обратно в столицу на отдых.
К концу дня до него дошли новости о том, что горцы всё-таки приняли предложение Элхарта, и теперь надо было подготовить отправку целой оравы варваров в Корантар. Конечно, это была победа как и армии Катарской Империи, так и её дипломатии, но для Коруса это обернулось целым ворохом проблем.
Согласно договору, горцы должны были идти как свободные люди, то есть без цепей и клеток, но при этом под плотной охраной из легионеров. Император повелел выделить для этого целых два легиона, которые на несколько лет будут полностью перебазированы в Корантар. Там они будут следить за тем, чтобы новые граждане не учудили чего-нибудь вроде грабежа и поджога парочки городов. Также надо было подготовить запасы провизии, которые потребуются и горцам, и легионерам, ведь в Корантаре они смогут получить не так много, а ещё… Ещё надо было сделать тысячу дел. Всё как всегда, в общем.
Неделя потребовалась Корусу на то, чтобы привести всё в относительный порядок и отбрыкаться от того, чтобы следить за горцами в Корантаре. На эту должность он назначил одного из своих генералов, Донака. Тот хоть и был порядочным ублюдком, но с горцами нужен был именно такой тип. Да и Валор сможет усмирить его, если тот слишком уж разбушуется. А сам же Корус уже готовился к тому, чтобы послать всех к чёрту и поехать в Нешорт, чтобы копаться в своём небольшом огородике и рассказывать внучке те сказки, что он придумал за то время, пока не видел Налли.
Сейчас он стоял в палатке, которая уже месяц служила ему домом, и составлял прошение об отпуске со службы. Сначала он даже подумывал об отставке, всё-таки он уже был стариком, и пора было уступать дорогу молодым, но Элхарт его не отпустил бы. Парень слишком верит в него и не позволит Корусу оставить службу до тех пор, пока генеральские кости не лягут в землю. Такая вера в него немного пугала Коруса, ведь он был далеко не безгрешным и часто совершал ошибки, как и все люди. Но оставлять Элхарта сейчас, когда ему нужны все силы
— И тебе она тоже обрадуется, — негромко сказал Корус, посмотрев на деревянную лошадку, стоявшую у него на столе. Он купил эту игрушку для неё в Соладаре, но всё никак не мог передать подарок внучке, которая очень любила лошадей, — ну ничего, скоро уже передам.
— Корус? — неожиданно раздался голос Тагорна у него за спиной. Бакортец откинул полог палатки и нерешительно смотрел на генерала. — Можно мне войти?
— Конечно, — улыбнулся тот в ответ, — ты с какими вестями, плохими или хорошими?
— С хорошими. Горцы отправились в Корантар и через несколько недель уже подойдут к Харенхейлу. Я просто поверить не могу, что нам удалось победить врага, терзавшего Бакорт не одну сотню лет.
— Не просто победить, — Корус взял со стола лист бумаги с прошением об отпуске и, свернув его, положил бумагу в нагрудный карман, — но ещё и склонить их на свою сторону. Вот это для меня стало самым удивительным.
— Да… — Тагорн был необычайно бледен, и в глазах его было что-то, чего старый генерал никак не мог разглядеть. Страх? Грусть? — И, Корус…
— Что? — непонимающе спросил генерал.
— Прости меня, — в один миг Тагорн почти вплотную подошёл к ничего не понимающему генералу, и в следующую секунду грудь Коруса пронзила острая вспышка боли.
— Тагорн?.. — прошептал он и, посмотрев вниз, увидел рукоять кинжала, торчащую из своей груди. — За что?..
— Я должен, — шепнул бакортец, медленно отступая назад, — прости меня.
— Тагорн!.. — позвал Корус, но вместо крика из горла его вырвался лишь хрип, а по губам потекли ручейки крови. — Тагорн… — звал он, падая на колени, но тот уже сбежал из палатки, оставив генерала умирать в одиночестве, — Тагорн… — прошептал он из последних сил, чувствуя, как жизнь покидает тело.
К каждому человеку смерть приходит по-разному. Корус, захлёбывающийся собственной кровью, из последних сил схватил рукой деревянную лошадку, стоявшую на столе. Он упал на землю и тихо прошептал, сжимая в руках эту детскую игрушку:
— За что?..
***
— Дедушка! — позвала его Налли. Она была в палатке и опустилась на колени рядом с умирающим генералом. — Дедушка, это мне, да? Ты подарил мне лошадку, дедушка?
— Да, милая, — прошептал Корус. Боль почти ушла, но вместо неё осталась какая-то невыразимая усталость.
— Расскажи мне сказку, дедушка, — попросила девочка.
— Я устал, внучка, я очень устал… — прошептал он, чувствуя, как глаза закрываются, — очень устал…
— Тогда я расскажу тебе сказку, хорошо? — Налли подсела к нему поближе и, поглаживая седеющие волосы старика, начала рассказывать. Корус слушал её и понимал, что усталость становится всё сильнее. Он уже не чувствовал своего тела, и только далёкий голос Налли не давал ему уснуть, но вскоре и он затих. Тьма окружила его и приняла в свои объятья.