Имперская академия некромантии. Целитель

Терешкова Анна

— Ты в этом уверен? Может Адэльен не хотел, чтобы кто-то знал, она ведь наследная принцесса все-таки, — выпалила я.

— Ты же знаешь, что Адэльена часто призывали на службу к его величеству королю Эквэерх, — я кивнула. — Так вот, первое время Адэльена забавляло, что сама наследная принцесса неровно дышала в его сторону. Однако ее намеки стали более чем очевидны даже для короля. У Адэльена состоялся разговор с ее отцом, о чем именно он в подробностях не рассказывал. Но суть дела была в том, что король Эквэерх был не против такого союза. Адэльен подавал большие надежды, — тяжело вздохнул некромант. —

Дасвэя красива и умна, а еще жестока и беспощадна.

— Да все некроманты такие, — фыркнула я.

— Адэльен поначалу не был против симпатии принцессы. Он даже подумывал о том, чтобы и вправду заключить союз.

Чего?. Чего подумывал? Ну, дела. Это что же получается, Дасвэя все-таки сказала правду? Тогда какого лешего брат не рассказал об этом родителям?

— Но что-то пошло не так, — продолжил Румэйн. — В день перед тем, как он исчез, Адэльен вел себя очень странно.

— Как это странно? — не поняла я.

— Я впервые в жизни видел его напуганным. Да что там напуганным, Адэльен был в ужасе, — огорошил меня некромант. — Как бы я ни спрашивал, как бы ни пытался успокоить, у меня ничего не получилось. Адэльен был похож на сумасшедшего. Он только и делал, что нес какой-то бред на языке рабэзгас. Я и понятия не имел, что он вообще его знает, — вскипел Румэйн.

— Язык рабэзгас? Имеешь в виду древних существ баланса Рабэз? — выпала я в осадок. Румэйн кивнул.

Этих существ не видели уже много лет. А может просто не знали где их искать. Древние существа баланса Рабэз, они что-то вроде святых, которые поддерживают истоки магии. Их описывают как саму магию. Существа, состоящие из потоков самой древней магии, те, кто поражают своей красотой и силой. Меня словно мешком по голове огрели, когда вспомнила об этом. Адэльен как-то давно рассказывал о них. Он даже учил меня их языку. Я помню, как много плакала, потому что не понимала его. Их язык звучит из глубины разума, слова, означающие сразу несколько смыслов. Я никак не могла понять, как у Адэльена так легко получалось говорить на их языке. Но я много практиковалась, я хотела, чтобы брат гордился мной. Не спала сутками ради его похвалы, и, по мере моего взросления, я начинала понимать суть их реплик, как правильно их отличать.

— Румэйн, знаешь, а ведь я тоже знаю язык рабэзгас, — спокойно ответила я.

Уставившись на меня самым что ни на есть психованным взглядом, некромант не заметил порог ступенек, поэтому кубарем слетел с лестничного пролета, благо успел ухватиться за перила, чтобы не слететь со второго.

— Ты как? — испугалась я.

— «Румэйн, знаешь, а ведь я тоже знаю язык рабэзгас», — перекривил меня некромант писклявым голоском, еще и бурно жестикулируя руками.

— Я так не делаю, — огрызнулась я.

— Делаешь, — зашипел Румэйн. — Ты и твой братец одного поля ягодки, — процедил парень. — Знает она язык рабэзгас. Могла сообщить об этом и раньше.

— Я знаю его не так, как Адэльен, — спокойно ответила я. — Мне потребовалось несколько лет для того, чтобы хоть немного его понимать. Ты можешь вспомнить, что именно он говорил?

— Издеваешься? Я что, похож на Рабэз, я и слова выговорить не смогу, — отрезал некромант. — Хотя, погоди.

Румэйн задумался, пытаясь что-то вспомнить. Губы некроманта беззвучно что-то шептали. А по выражению

лица можно было понять, что его голова сейчас взорвется.

— Демоны, — взвыл он.

— Это не язык рабэзгас, — насмешливо сообщила я.

Мне подарили красноречивый убийственный взгляд.

— Чаще всего он повторял, кажись это, «эшмаилта урбэх», — выдавил некромант, ломая язык.

— Может ты имел в виду, «эшмаилта уснбэх»? — уточнила я.

— Ага, именно так. Ну, и че это значит? — раздраженно вопросил Румэйн.

— Крик банши, — задумчиво ответила я. — При чем тут банши?

— Думаешь, спрашивать меня хорошая идея? — снова раздраженно бросил Румэйн.

— Может ты что-то не так понял?

Некромант отрицательно покачал головой.

— Я, конечно, не владею их языком, но пару слов запомнить смог, если взять во внимание тот факт, что он все время их повторял как ненормальный, — тяжело выдохнул Румэйн.

— Это странно. Банши — существа, предвещающие гибель. Можно сказать, что они создания смерти. Печально, конечно, иметь возможность увидеть скорую гибель человека и не иметь возможности ему помочь, — глухо ответила я. — Возможно, одна из банши предсказала кому-то смерть. Кому-то, кого знал Адэльен, — задумалась я.

— И поэтому он все время повторял «крик банши»? — не понял некромант.

— Банши сложные личности, но Адэльен мог сотрудничать с одной из них. Ты же помнишь, как он спасал тех, кто должен был погибнуть?

— Верно, хотя я сомневаюсь, что это от того, что банши проорала ему, кто умрет, — лениво заметил он. — На поле боя их не было.

— А им и не обязательно там быть, банши предсказывает не мгновенную смерть, обнаруживая труп, хотя так они тоже могут, а будущую смерть человека. Адэльен мог выяснять у них, кто будет следующим, и помогать. В его поступках не было нарушения баланса, поэтому он мог спокойно избавлять людей от преждевременной кончины, — пояснила я.

— Тогда Адэльен мог спасти того, кто должен был умереть, — скорбно произнес некромант. — Возможно, тот, кто хотел чьей-то смерти, решил отомстить Адэльену за то, что тот вмешался.

— Это всего лишь предположения, их можно строить бесконечно, — застонала я.

— Надеюсь, Руциа прольет хоть каплю света, — приложив ладонь к лицу, промямлил некромант.

Глава 6

Оставив догадки на потом, мы вошли в практическую библиотеку. Здесь было около тридцати практикующихся, поэтому эта библиотека была просто огромной. Она разделялась на небольшие секции для тренировок. На наше появление, как и ожидалось, сразу же отреагировали. Некроманты не спешили продолжать тренировки, злобно сверля меня взглядом.

Я бы даже не удивилась, если бы из их ноздрей дым повалил. А единственный человек, который продолжил тренировку, была светловолосая девушка в самом конце библиотеки. По взгляду Румэйна я догадалась, что это именно та девушка, которую мы искали.

К ней мы как раз таки и направились.

— Руциа, — отвлек адептку Румэйн.

Девушка устремила аквамариновые глаза сначала на Румэйна со слабой улыбкой, а потом на меня. Улыбка сразу же сползла с ее лица, а глаза потемнели злостью.

— Осточертело такое зырканье, — не сдержавшись, зашипела я.