Имперская Истина

Торп Гэв

Несколько мгновений спустя на «Сошествие гнева» обрушился ответный залп «Терминус эст». Несмотря на прикрытие пустотных щитов, боевую баржу затрясло от попаданий снарядов, ракет и плазменных зарядов. Их мощь почти сбила Корсвейна с ног.

— К сожалению, я должен прервать наш разговор, президент-генерал. Ни в коем случае не позволяйте Гвардии Смерти высадиться на ваш мир — я лично видел бедствия, которые несомненно последуют за этим.

— Подождите! — резко сказал Ремеркус. — Минутку. Дайте

мне подумать.

— Нет больше времени для размышлений, только для действий. Я уже так поступил. Когда мы в первый раз обнаружили Гвардию Смерти, у нас была возможность уйти с орбиты, но тогда подставили под удар ваш флот. Я убрал ваши транспорты с пути врага и заманил его под дула орбитальных орудий. Что вы решите делать дальше целиком будет лежать на вашей совести.

— Это какой-то обман. Вы надеетесь подтолкнуть меня этим шантажом?

— Никакого обмана, шантажа или принуждения. Теперь я отправляюсь в битву во имя Императора, Льва и Первого Легиона. Я счастлив, что поступаю так, ведь если Империум победит, тогда нас и нашу жертву будут помнить.

Огромные двери, соединяющие зал сбора с пусковыми отсеками, открылись, со скрежетом разойдясь в стороны на тяжелых роликах. В отсеках стояли готовые к запуску «Громовые ястребы» и «Грозовые птицы». Корсвейн поднял кулак, сигнализируя космодесантникам вокруг, но его слова утонули в грохоте очередного залпа, обрушившегося на боевую баржу. Переборки и крепления над головой заскрипели и затрещали от нагрузки, но выдержали.

Корсвейн выпрямился.

— Через две минуты мои штурмовые корабли будут на пути к врагу, и ваш огонь накроет нас так же, как и их.

— Тогда, что вы от меня хотите.

— Президент-генерал, открывайте чертов огонь немедленно!

Корсвейн вырвал дистанционный передатчик из гнезда и швырнул его на палубу.

— Белат, как у тебя обстоят дела? — обратился он по внутреннему воксу.

— Посадка через тридцать секунд. Пилоты проинструктированы о схемах атаки. Флот перестраивается для контрудара.

— Увидимся на борту «Терминус эст», брат. Смерть врагам Императора.

— Так точно. Смерть им!

Корсвейн последним взошел по рампе «Грозовой птицы», его почетная стража уже была пристегнута. Он прошел мимо них и занял место в специально оборудованной командирской башенке рядом с кабиной пилота.

— Всем штурмовым кораблям, приготовиться к старту по моей команде.

Пульсирующий рев двигателей штурмовых кораблей усилился, как только пилот отсоединил палубные фиксаторы. Корсвейн собрался дать сигнал к запуску, когда по вокс-связи раздался звук срочного входящего сообщения. Это был Уризель.

— Сенешаль, оборонительные платформы открыли огонь! — капитан сенсориума смеялся. — Они стреляют по кораблям Гвардии Смерти!

Корсвейн

невозмутимо выслушал эти новости, неуверенный в том, что они пришли вовремя. Минуту он сидел неподвижно с закрытыми глазами.

— А противник? Что он делает?

— Отступает, сенешаль. Гвардия Смерти прервала атаку.

Сделав долгий выдох, Корсвейн открыл глаза. Он хотел воспользоваться преимуществом, пока оно у него было, но понимал, что вдали от орбитальной защиты флот Гвардии Смерти более чем равен его силам. Корабли Свободной Армии были слишком далеко, чтобы целенаправленно вмешаться.

— Приказ флоту. Не преследовать врага.

Ему было тяжело произносить эти слова, но он не мог позволить себе принести в жертву еще больше своих братьев. Затянувшиеся сражения с Повелителями Ночи, стоившие немалых потерь, и двадцать тысяч легионеров, ушедших со Львом, привели к тому, что Темные Ангелы стали намного малочисленнее, чем три года назад.

— Постам обслуживания отменить запуск штурмовых кораблей.

Когда Белат вошел в комнату в ответ на вызов Корсвейна, он всем своим видом демонстрировал раскаяние. Взгляд магистра капитула был опущен, руки прижаты к поясу.

— Приношу искренние извинения за свое несогласие, сенешаль. Это было непочтительно и неподобающе.

— Так и было, — согласился Корсвейн, скрестив руки. Его кресло заскрипело, когда он откинулся назад. — Я — не Лев, и не могу быть таким же лидером, как он. И все же требую, чтобы мои приказы уважали. Я — сенешаль примарха, его воля и его голос. Это понятно?

— Абсолютно, сенешаль.

Белат поклонился и наконец посмотрел Корсвейну в глаза. Магистр капитула улыбнулся.

— Своими действиями в этой стычке ты доказал, что достоен выбора Льва. Должен признать, я некоторое время считал, что твоя тактика убеждения не сработала.

— Я тоже так думал, — согласился Корсвейн.

Белат был шокирован.

— Хочешь сказать, что на самом деле собирался взять на абордаж «Терминус эст»? Это не было уловкой, чтобы склонить раскольников к союзу с нами?

— Я никого не стремился ввести в заблуждение. Весь мой замысел заключался в приказе.

— Я знаю, что примарх приказал атаковать врага повсюду, но ты действительно собирался пожертвовать всеми нами ради этих проклятых сепаратистов? — скептицизм Белата усилился. — Я восхищаюсь твоим благородным устремлением, брат, но и у чести есть границы.

— Свободная Армия может гнить здесь в одиночестве, мне это безразлично, — пояснил Корсвейн. — Они ничем не лучше предетелей, но мы не можем тратить на них свои ресурсы. Я задержался не из-за народа Аргея, а ради их транспортов и канонерок.