Имперская трилогия (Трилогия)
Шрифт:
– А я – твой сторожевой пес.
– Хорошо, что не цепной, – сказал Юлий. – Однажды меня назвали именно так.
– Надеюсь, ты убил мерзавца, который позволил себе подобное оскорбление в твой адрес?
– Убил, но не своими руками, – заверил Юлий.
– Есть разные способы убивать, – согласился Клозе. – Ты поднимешься на ноги или просидишь на полу весь остаток ужина?
– Сложный выбор.
– Тогда позволь мне сделать его за тебя. – Клозе протянул руку и поставил императора вертикально. – Если хочешь, можешь прессануть меня
– Потом как-нибудь. Когда ты не будешь этого ожидать.
– Договорились, – сказал Клозе, и они заняли свои места за столом.
Юлий снова потянулся за сигаретами.
– Если ты при мне не съешь чего-нибудь существенного, мы втроем тебя скрутим и сделаем тебе питательную клизму, – пообещал Клозе. – Мое слово не так популярно, как твое, но я его все же даю. При свидетелях.
– Тебе никто не поможет.
– Еще как поможет. Верно, девчонки?
– С удовольствием, – сказала Пенелопа.
– Чего только не сделаешь для блага Империи, – сказала Изабелла.
– Я позову охрану, – сказал Юлий.
– Не успеешь, – сказал Клозе. – В крайнем случае я встречу ее в дверях.
– Заговорщики, – сказал Юлий.
– Ты в ловушке, – улыбнулся Клозе. – Ешь. Я скажу, когда тебе следует остановиться.
– Пожалуй, я передумал. Прессану тебя прямо сейчас. Подставляйся.
– Ты сейчас и с сестрой своей не справишься, – сказал Клозе. – Так что или начинай есть, или я буду нарезать бифштекс на маленькие кусочки и смешаю его с пюре.
– Скотина, – сказал Юлий, берясь за вилку. – Бревно.
– Бревно, – согласился Клозе. – А что делать? На такое бревно, как я, еще ни один дровосек не родился.
– Он на самом деле плохо выглядит, – сказала Изабелла, когда они с Клозе по дворцовому коридору шли к гостевым апартаментам, любезно предоставленным им Юлием.
– Плохо – это не то слово, – сказал Клозе. – По шкале от нуля до десяти он выглядит на минус три. А чувствует себя, похоже, на минус двадцать.
– Может, на самом деле заставить его обратиться к врачу?
– А что толку? Я знаю, что скажет любой врач. Это нервы. Это все от нервов. Боюсь, Юлий сейчас не в том положении, чтобы как следует расслабиться.
– Когда у него случился этот нервный срыв, мне даже стало страшно.
– Мне тоже.
– Ты здорово его приложил. Наверняка завтра там будет хороший синяк.
– Пусть синяк напоминает ему о сегодняшнем срыве и не даст этому срыву повториться.
– А если все-таки…
– Тогда я поставлю ему еще один.
– Может быть, тебе просто нравится бить императора в живот?
– Есть в этом что-то позитивное, – признался Клозе. – Кто еще может похвастаться, что саданул действующего императора кулаком? Никто.
– Ты на самом деле раптор. Весь из себя хищный и доисторический.
– Может, мне действительно возглавить новый «Трезубец»?
– Ты не устал от подвигов?
– Есть немного.
– Тебе все равно никто
– Боюсь, что да.
– И ничего нельзя сделать?
– Всегда можно что-нибудь сделать, – сказал Клозе. – Империя не собирается сдаваться без боя.
Клозе оглянулся по сторонам и убедился, что в пределах слышимости никого нет. А если разговор запишут сотрудники УИБ, то вряд ли в нем они найдут для себя что-нибудь новое.
– Я открою тебе военную тайну, – сказал Клозе. – Это секретная информация, ересь и кощунство, и ее нельзя произносить вслух, даже оставаясь в одиночестве. Если ты это сделаешь, мне придется тебя убить.
– Может быть, тогда не стоит?
– Стоит, – сказал Клозе. – С одной стороны, все действительно хреновее некуда. Но, с другой, есть и позитивные моменты. Тарги в каждом сражении теряют кораблей больше, чем мы. Первую волну мы разнесли вдребезги и пополам, оставив от нее только пятьсот кораблей. На Сахаре они оставили больше сотни судов с Нуль-Т. Один только «Зевс» на Великом Китае уничтожил, страшно сказать, триста двадцать шесть больших кораблей, что документально зафиксировано и уже вошло в историю. В общей сложности мы выбили там около пятисот с лишним боевых единиц противника, не считая истребителей. Еще десяток таких сражений, и у таргов не останется флота, обладающего Нуль-Т. А с остальными кораблями мы можем разобраться за счет скорости и маневренности.
– Ты представляешь себе, сколько народу погибнет еще на десяти Китаях?
– Представляю, поэтому об этом и нельзя говорить вслух, – сказал Клозе.
– Я слышала разговоры, что тарги могут задавить нас и без Нуль-Т, только за счет численного перевеса. Это статистика.
– Могут, – признал Клозе. – Но статистика – довольно странная штука. Я скажу тебе кое-что как боевой пилот. Каждый раз, когда ты совершаешь вылет навстречу превосходящим силам противника, твои шансы вернуться на базу составляют примерно один к трем. Статистика в этой ситуации работает против тебя, и чем больше ты совершаешь вылетов, тем ниже твои шансы на благополучный исход. Тем не менее существуют люди, у которых это получается раз за разом. Это факт, которому нет рационального объяснения.
– И много ты знаешь таких людей? Которые возвращаются раз за разом?
– По крайней мере двоих. Один из них правит Империей, а другой будет любить тебя этой ночью.
Клозе редко запоминал свои сны. Разве что присутствовавшая в них эротическая сцена выдавалась особенно запоминающейся.
Но этот сон он запомнил, хотя в нем не было никакого намека на эротику. Только жесткое порно.
Клозе стоял посредине огромного пустого помещения, в котором он с трудом узнал Тронный зал Букингемского дворца. Зал был плохо освещен, что и затруднило опознание. Недоумевая, куда все подевались, Клозе осмотрелся по сторонам и заметил, что на троне кто-то сидит.