Имперская трилогия (Трилогия)

Мусаниф Сергей Сергеевич

Сбросив мощность обоих двигателей, Юлий заложил пологий вираж, а когда он закончил разворот, две половинки «деструктора» тонули в болоте, окутанные облаками дыма и пара, из которого вырывались длинные языки пламени.

Интересно, сколько черепов полагается накалывать за сбитый крейсер, подумал Юлий, выключая общий обзор и отдавая должное приборам.

По ходу дела бой кончился. На табло не мигало ни одного красного огонька. То ли последний пилот «красной» группы отправился на базу, то ли крейсер успел подстрелить его в последний момент.

Юлий переключил

режимы.

В личном окошке пилотов он нашел телеметрию Клозе. С ней творилось что-то странное, но Клозе был жив.

Кляня барона последними словами, Юлий направился в сторону уничтоженного космодрома, до которого сейчас было уже дальше, чем до относительно безопасной имперской территории.

С начала операции «Всплеск» прошло менее десяти минут.

Клозе обнаружился на небольшой кочке, в паре километров к северу от космодрома. В его фигуре было что-то странное, но Юлий не мог определить издалека, что именно. Возможно, медик мог бы что-то прочитать по постоянно идущей от летного комбинезона телеметрии, но Юлий не имел о медицине ни малейшего понятия. Первую помощь раненому пилоту оказывал его многофункциональный летный костюм, а если с пилотом случалась неприятность, с которой костюм не мог справиться, то помочь могло только вмешательство квалифицированного хирурга при полной поддержке медицинской техники полевого госпиталя.

Подобравшись ближе, Юлий обнаружил, что правая нога Клозе оторвана выше колена.

Юлий выругался. «Игрек-крыл» был одноместным боевым судном, и для транспортировки Юлий мог предложить Клозе только небольшой бункер для бомб снизу истребителя, ныне пустовавший. Конечно, это не слишком комфортабельное помещение, забраться в которое можно только согнувшись в три погибели и через бомболюк, но поболтаться в нем в течение часа было вполне возможным.

Сам Юлий никогда не путешествовал таким образом, но слышал немало историй о подобных поездках.

Основная проблема заключалась в том, что без ноги Клозе не сумеет запрыгнуть в бомболюк без посторонней помощи, а это означало, что истребитель придется сажать.

А сажать его было негде. Кругом одно болото.

Клозе, сидящий на коктейле из обезболивающего, транквилизаторов и стимуляторов, весело прыгал по кочке на одной ноге и что-то орал Юлию.

Юлий подвесил истребитель на высоте двух метров, откинул прозрачный колпак и решил послушать Клозе.

– Вали отсюда, идиот чертов! – орал барон.

Юлий дружелюбно помахал ему рукой и вырубил двигатели. Истребитель рухнул в болото, подняв тучу брызг и окатив Клозе грязью.

Юлий выпрыгнул из кабины и… увяз по колено.

Он умудрился посадить истребитель в самую топь.

ГЛАВА 8

Пока Юлий выдирал из трясины одну ногу, увязала вторая, и на то, чтобы выбраться из болота на кочку и упасть рядом с Клозе, у Юлия ушло минут пять. За это время истребитель благополучно успел погрузиться, и о его недавнем присутствии напоминала только цепь идущих из глубины пузырьков.

Клозе свалился на спину и

принялся кататься по земле. Сначала Юлий решил, что у него начались предсмертные судороги, но выяснилось, что Клозе просто ржет. И, насколько мог судить Юлий, это была не истерика, а веселый искренний смех человека, на глазах которого комик только что отмочил сногсшибательную хохму.

Юлий обозвал Клозе нехорошим словом, вытащил из непромокаемого комбинезона пачку сигарет и закурил.

Его истребитель утонул, половина его группы отлетала свое, до имперской территории было более двухсот километров и в округе в любой момент могли появиться повстанцы, а постоянный собутыльник, кажется, сошел с ума, но в данный момент Юлию было на все наплевать. Он остался в живых, и на текущую секунду это было единственное, что его интересовало.

Юлию было хорошо.

Он знал, что надолго такое состояние не задержится, и пытался насладиться тем, что сейчас есть.

Клозе прекратил гоготать. Теперь он просто хихикал, а на его глазах выступили слезы.

– Дай сигаретку, – попросил он.

Юлий отдал ему свою, а сам закурил другую.

– Извини, – сказал Клозе, – но я тебя предупреждал. Болото, оно болото и есть.

– Ага, – сказал Юлий.

– Но если ты задумаешься над произошедшим, то тоже найдешь это смешным, – сказал Клозе. – Ты вышел целым и невредимым из жесточайшего воздушного боя, в котором нам довелось поучаствовать, и, находясь в полной безопасности, утопил свои истребитель в болоте.

– Смешно, – согласился Юлий.

– У тебя могут вычесть его стоимость из зарплаты, – сказал Клозе. – Ведь ты потерял его не в бою, а по собственной халатности.

– Могут, – согласился Юлий.

– И не думай, что я соглашусь выплачивать половину этой суммы только из-за того, что ты приперся сюда спасать меня, – сказал Клозе. – Мой род такой же древний, как твой, но, увы, не такой богатый.

– Увы, – согласился Юлий.

Некоторое время они курили в молчании.

– Что там с «деструктором»? – спросил Клозе.

– Утоп, – сказал Юлий.

– Как и твой истребитель?

– Нет. По частям.

– Карсон отлетал свое, – сказал Клозе.

– Знаю.

– Дэрринджер и Стивенс, похоже, тоже.

– Стивенс катапультировался.

– А что толку? Я тоже катапультировался.

– За тобой прилетели.

– И теперь мы сидим в болоте вдвоем.

– Зато тебе не так скучно, – сказал Юлий.

– Это да, – согласился Клозе.

На любой нормальной планете за ними уже выслали бы спасательный транспорт, но здесь никто не знал, что с ними произошло и где их искать. На Сахаре спасением утопающих занимались только сами утопающие, и, если пилоты хотели вернуться на базу, им предстояло придумывать что-то самим.

– У тебя есть план? – спросил Клозе.

– Нам нужен транспорт, – сказал Юлий. – До ближайшего расположения имперских войск около двухсот километров. Мы не пройдем их по этому чертовому болоту. Этого нам не удалось бы сделать, даже если бы у нас было больше трех ног на двоих.