Имперские Коммандо : 1 : Пятьсот Первый
Шрифт:
Ордо, полосатый от пота и явно довольный собой, остановил игру чтобы раздать кружки с не'тра галом. Най решила что сейчас самое время научиться получать удовольствие от сладкого, темного пива Мэндо, их безумного помешательства на боло-болле, и их эксцентричного гостеприимства, которое могло без тени сомнения принять вместе и друзей и старых врагов. Пожалуй, придет и то время, когда она привыкнет и к их более грубой стороне, к их безжалостности. Но это могло подождать.
Сейчас было самое лучшее время для множества вещей. И лучше испытать
– К'ойаси.
– сказала она. Не было тоста лучше этого. Это был приказ - "останься в живых, вернись в целости", но также он мог означать и всё от "оставайся здесь" до "живи на всю катушку". Если что-то могло сказать ей всё о мандалорианцах, то таким было именно это слово, с двумя берущими за душу значениями.
– К'ойаси.
Остаться в живых было тем, на что никто из них не мог твердо рассчитывать.
Лаборатория, Кириморут, вечер того же дня.
– Неудивительно, что у Арлы чердак поехал.
– сказал Гиламар. Он сидел за рабочим столом, с полупустой кружкой эля в одной руке и читал результаты тестов.
– Шарлатаны из Центра Валорума давали ей себенодон. И в течение долгого времени, к тому же.
Утан не была врачом, но она следила за общей медициной, читая каждый научный журнал, который ей позволяли заполучить в Центре. Ей нечего больше было делать три года, кроме как читать и теоретизировать. Ещё некоторую пищу для ума ей давало разведение сока-мух для изучения генетических вариаций. Хотела бы она знать, не сочтет ли Гиламар её сумасшедшей за то, что она давала мухам имена.
– Очередной нейролептический препарат, верно?
Он сделал глоток эля.
– Верно. И довольно грубый, я бы сказал. Удивительно, что она вообще была в сознании, когда её нашел Бард'ика.
– С тем же успехом они могли бы стукнуть её по голове молотком.
– Да; ему требуется время, чтобы метаболизироваться и полностью вывестись из организма, так что она всё ещё под действием препарата, и это объясняет почему она начинает отзываться.
– Это не опасно - вот так прекращать прием лекарства?
– Может быть. Впрочем, всегда можно перейти на сокращенные дозы. Хотя, учитывая насколько стоек себенодон - она наверняка всё ещё под дозой.
Доктор, работающий с пивом в руке, был совершенно не в духе той профессиональной дисциплины, к которой привыкла Утан, но Гиламар, похоже, неплохо справлялся с работой. Эта лаборатория внезапно стала её убежищем, легким эхом её жизни, такой, какой она была когда-то, прежде чем началась война, и ей нравилось приходить сюда, наслаждаясь и новизной относительной свободы и знакомым, привычным окружением стоящего здесь оборудования. Может быть, и Гиламару нравилось вспоминать о временах, когда ему не приходилось зарабатывать себе на жизнь войной.
И снова поговорить на профессиональные темы тоже
– Так, а как вы раздобыли всё это оборудование?
– поинтересовалась она.
– Не только эту лабораторию. Всё медицинское снаряжение. Портативный диагностический набор. Мониторы. Операционный стол. Я не могу не заметить, что на всём тут стоят инвентарные бирки центрального Республиканского медснаба.
– А, - отмахнулся Гиламар.
– Это потому, что по большей части я их украл, хотя саму эту лабораторию мы купили честно и законно. Впрочем, деньги, которые мы использовали, вроде бы тоже были ворованные. Ну вы же знаете, какие они - Мэндо. У нас у всех до последнего шустрые пальцы и ни стыда, ни совести.
Утан обнаружила, что она смеется. Какую-то секунду она думала что тот шутит, но даже когда она поняла, что он не шутил - она всё равно считала это смешным. Большинство преступников воровали ценные и слабо охраняемые вещи, в крайнем случае - безделушки которые им понравились. Но этот человек воровал целые госпитали. Это придавало ему определенный шик.
– Я считаю население Кириморута на этот момент в тридцать персон, если ты считаешь с ними и стрилла.
– Считаю, Куэйл, считаю. Мне всё равно - сколько ног у моих пациентов.
– Так... Я знаю, что мы вдали от приличных медицинских учреждений, за целый сектор, если быть точным, но не чересчур ли крута эта ваша клиника?
– Не чересчур, если ты собираешься справляться с любыми ранениями, с которыми к тебе могут попасть клон-солдаты.
– Тогда похоже, что Скирата серьезно взялся за обустройство дезертиров.
– Некоторые из этих парней могут быть серьезно ранены. Ты знаешь, что случилось с Фаем? Вот, и посмотри на него теперь.
– Временная кома?
– Смерть мозга. Я про реальную смерть мозга. Его отключили от жизнеобеспечения, он продолжал дышать, но сканирование мозга давало ровную линию.
– Ты в этом уверен?
– О да. Фай - наше маленькое чудо.
– Не говори мне, что ты нейрохирург. Или так, или ты спер дроида-нейромеда.
– Нет, на помощь пришел Док Джедай. Бард'ика собрал Фая заново. Поразительно.
– Значит, они годятся на большее, чем просто быть у республики на побегушках.
– Некоторые - да. Кроме того, он теперь не джедай. Никогда не называйте его словом на букву "дж".
– Так они что, могут отключать свою "джедайскость"?
– Вы шутите, доктор Утан?
– Как только вы могли такое подумать, доктор Гиламар...
Беседуя с умным человеком, Утан наслаждалась подколками и выпадами. Гиламар говорил на её жаргоне, понимал её профессию и, несмотря на его нос бывалого боксера, а может и благодаря ему - она посчитала его привлекательным компаньоном. Учитывая то, что с ней случилось - она никак не ожидала, что не будет испытывать желания убивать всех мандалорианцев подряд. Одиночное заключение изменило её, и она всё ещё не могла понять - насколько.