Имперский цикл
Шрифт:
– Передам Каю то, что вы говорили.
Оками глядел на него, словно не веря в то, что услышал, а затем занёс руку, словно для пощёчины. И что-то сделал - не совсем удар. В следующий момент Ариан обнаружил, что сидит на щебне, в волшебном временном кресле, похожем на Гэнов мост. Оками же стоял к нему спиной и звал детей.
...
– Позвоните его родителям, - объявил он, поднявшись с колен и стряхивая что-то с перчаток. Мальчик-мишлинг спокойно спал на земле, куда Гэн его уложил, голова ребёнка покоилась на
– Пусть заберут его. И каждые полгода к доктору, на полный скан. В вашей школе есть доктор?
– Да, Оками-сама, - сказала девочка-лелу.
– Но у неё очень старые приборы, они часто ошибаются.
– Что это за школа?
– спросил Ариан.
– Смешанная, в дистрикте 17, сэр, - сказал кентаврик.
– Семнадцать - сто сорок четыре, так мы её зовём.
– Вам сменят медицинские приборы, - пообещал Оками.
– Империя даст вам новые.
Дети молчали. Для них это было слишком серьёзно, чтобы благодарить словами. Лишь их глаза безмолвно молились Гэну, полные почитания детские взгляды.
– Оками-сама пора идти, - сказал Ариан. Он протянул девочке-лелу свою визитку.
– Государственные дела. Я генерал Торн. Если вашему другу опять будет плохо, дайте мне знать. Я не так сильно занят.
...
Оками повёл флаер вертикально вверх, в видимый от подножий башен обломок неба, прочь от мёртвого Храма.
– "Ом нама Шивайя", - произнёс он.
– Ты это говорил утром, когда нанёс на лоб полосы из пепла, как делаешь каждый день. Что это значит?
– Поклонение Благому, - ответил Торн.
– Это мантра.
Всё сущее, живое и неживое, не мне, а Шиве. Но пепел, священный пепел долины Ганги в Раджасте, закончился уже давно. Шкатулка Ариана хранила только ничтожную долю, смешанную с обычным пеплом дерев, которые он жёг в кострах на Раньялоке.
– Ты дикарь, - объявил Оками Гэн, убийца своих соратников, разрушитель своего Храма.
– Цивилизованные люди не мажут кожу сажей под бессмысленные молитвы. Знаки и символы, как погоны, находятся на одежде.
Торн вынул платок и стёр трипундру со лба.
Оками промолчал, лишь насмешливо хмыкнув. Правильно, думай, что я податлив и жалостлив и никакой не Вишну, просто ещё один подчинённый.
Они летели назад во дворец. Гигантский город-термитник вокруг светился неисчерпаемым светом. Полосы, пятна падали через окно на чёрные доспехи Гэна, чёрную кожу его щеки и чёрную душу, расцвечивая мимолётно, на мгновенье.
– Большую часть налогов, на которые существуют школы, платят люди, - сказал имперский палач.
– Когда я увижу, как нелюдь искренне помогает людям за счёт своих - а не за счёт людей другим нелюдям, как сейчас - я рассмотрю возможность переоценки.
Оценивай как хочешь, главное, работать не мешай.
Ариан аккуратно сложил платок и спрятал в карман.
– fin -
Возвращение
Третий рассказ Имперского цикла
...У шамана три руки
И крыло из-за плеча
От дыхания его
Разгорается свеча
И порою сам себя
Сам себя не узнаёт
А распахнута душа
Надрывается, поёт -
У шамана три руки
Мир вокруг, как тёмный зал
На ладонях золотых
Нарисованы глаза
Видит розовый рассвет
Прежде солнца самого
А казалось, будто спит
И не знает ничего...
(с) Пикник, "У шамана три руки"
1. Будущее
– Мэй-сан! Дорогая, - сказала шеф Имперской Службы Безопасности Йелена Сигурдотир, обворожительно улыбаясь, - мне пришлось искать вас по всему дворцу. Император - о, простите - адмирал просил вас зайти к нему в кабинет.
И аккуратно заступила Мэй дорогу к выходу.
– Торн пока ещё не коронован, - огрызнулась Мэй.
И не будет, пока я дышу. Она была не в настроении... не те слова. Больше всего ей хотелось вмазать под дых подлой эсбэшной суке, а когда та согнётся, наподдать коленом в носик. Мэй представила себе, как собнючка будет выглядеть с окровавленной разбитой мордой, и ей стало лучше.
– О, императора не коронуют, милая, - сверкала улыбкой Йелена. Половина её зубов с левой стороны сияла хромированной сталью - памятка о кратком, увы, аресте повстанцами.
– Это древний военный термин. Истинное значение титула - командир. Адмирал Торн, таким образом, несомненный император нашей чудесной банки со скорпионами, а коронация опциональна.
Глаза у неё были холодные и колючие, как... всегда. Мэй уже совсем было решила с размаху всадить локоть ей в печень, переступить через корчащееся тело и ехать домой, к Джону, но мешали два фактора. Во-первых, они с Йеленой как-то незаметно стали окружены императорской стражей - две черно-золотые тени маячили за хрустальными дверьми и ещё как минимум три криво в них отражались, стоя у Мэй за спиной. А во-вторых, её мужа не было дома. Они слегка поцапались, и генерал Джон Рау, герой Сопротивления, супруг Мэй Сиюань, зять и друг Кая Оками, идол бедной республиканской молодёжи, надежда галактической демократии, и так далее, и тому подобное, удрал с государственного приёма в честь окончания Гражданской войны и отправился отмечать поражение всех своих идеалов.