Имперский Курьер. Том 5
Шрифт:
— Ник, — поприветствовал я начальника охраны. — Всеволод.
— Босс.
— Ваше благородие.
Парочка быстро спелась. Глава наемников и лидер стажеров. Пока что работали в паре, так как была четкая вертикаль власти, Всеволод подчинялся Нику. Но вот если оба станут в итоге моими гвардейцами, надо будет что-то решать.
Всеволод был человеком строгих моральных принципов и в первую очередь старался поступать по чести и совести. Он будет преданным бойцом, но в критической ситуации без колебаний
Ник в этом плане старался беречь каждого бойца и был гибким в плане принятия решения, не торопился, тщательно обдумывал ситуацию и взвешивал риски. При этом он первым уйдет, если наниматель вдруг станет вести себя как мудак. И плевать ему будет, гвардеец он или наемник. Лучше суд чести и тюрьма, чем выполнять приказ, противоречащий совести.
Но мудаком я не был, так что за это не переживал. Хотя Всеволод был другого мнения, мол если выбрал себе господина, то не важно, хороший тот или плохой. Он господин и точка.
В общем, из них двоих получился бы отличный начальник гвардии. У Ника больше опыта в руководстве, но всего-то парой сотен бойцов. Всеволод же был заместителем начальника гвардии в тысячу человек. Раньше он служил графу, пока тот не скончался, а молодой наследник не разбазарил все состояние. Старший сын погиб при загадочных обстоятельствах, род возглавил второй, которого к этому не готовили.
Привыкший к разгульному образу жизни, он быстро пропил и проиграл все наследие, затем влез в долги, затем в крупные долги, затем в ряд сомнительных делишек. В итоге за пару лет от рода остался лишь герб.
Всеволода и еще несколько еле живых бойцов нашла имперская стража, прибывшая на пепелище, оставшееся от бывшего имения. Официально — внутренние разборки между аристократией. Долги, оскорбление чести и достоинства, требования, объявление войны и так далее. Все официально и законно, да только шито белыми нитями. Разумеется, атаковали те самые наемники под руководством Пресса.
В общем, пусть пока работают в паре, а дальше посмотрим.
— Все готово к завтрашнему дню? — уточнил я, не сомневаясь в ответе.
— Да, босс, — отвечал лишь Ник, как глава. — Оборона по всем фронтам. Внешний периметр лагеря, внутренний периметр особняка и сам особняк как последняя линия обороны. Всех вернули и собрали, и моих, и стажеров.
— Боевое слаживание прошло нормально?
— Проблем не было, — пожал Ник плечами. — Больше не было. Кстати, босс. Ребята поговаривают, что видели старейшину Юсупова. И вроде как он был уже при своих силах.
— Нет, — отрезал я. — Слуг и рабочих к нему можно отправить, но наши проблемы, это наши проблемы. Захочет помочь — сам придет и поможет.
— Да все слуги уже в Знаменске. Бухают в лагере у циркачей, те их с радостью приняли. Кроме вашего
— Его право. И его выбор. Ладно, будьте наготове. Нападение может начаться в любую минуту после полуночи.
— Есть, босс.
— Мы вас не подведем, ваше благородие.
До истечения отведенного срока в один месяц оставалось несколько часов. Завтра альбинос, который назвал себя Судьей, придет, чтобы захватить Хису. Последняя, к слову, вела себя как обычно, никаких изменений.
И я почему-то ни на секунду не сомневался, что Судья явится после обеда, как и в тот раз. Ровно месяц. Секунда в секунду. Этот засранец производил впечатление пунктуального засранца.
Но на всякий случай пусть охрана будет наготове уже сейчас.
Сам же я вернулся в особняк, где Аркадий Борисович уже приготовил чашку чая, ссылаясь на то, что кофе вредно пить перед сном. Но так как он знал, что от чая я откажусь, кофе тоже сварил.
Закат я встречал на той самой площадке на крыше, откуда открывался прекрасный вид на озеро. Все было тихо. Слишком тихо. И слишком спокойно.
Глава 20
Этот странный мир укусил меня и заразил своей странностью
Я бы назвал это явление Черным Туманом. От него разило эманациями Бездны, но при этом самого прорыва не было. Просто все вокруг заволокло темной дымкой, сквозь которую нельзя было ничего увидеть. Сбоила техника, не работала сенсорика, даже мои глаза не особо помогали.
То есть классический эффект Бездны, невозможно понять, что происходит внутри прорыва, если сам находишься снаружи. Тут этот эффект присутствовал в меньшей степени, более размыто. Но присутствовал.
Туман начал сгущаться сразу после полуночи и к обеду заволокло все вокруг лагеря.
— Ты рано, — произнес я, все еще сидя на крыше.
— Не люблю делать дело второпях, — ответил Судья, усаживаясь в соседнее кресло.
Вот так вот. Прошел через все барьеры, защиту, сканирующие системы и даже ловушки Морганы. Просто появился рядом со мной. Может иллюзия или метакопия, может морок или наваждение. А может и настоящий.
— Прогуляемся? — предложил Судья. — Думаю, ты согласишься, что дело касается лишь нас двоих.
— Удивил, — я поставил чашку с остывшим кофе на столик. — Я тут весь месяц готовил оборону, знаешь ли.
— Уверен, она тебя вскоре понадобится. С такими-то соседями. Но лично я не вижу смысла в лишних жертвах. Не просто так же их называют лишними. Но если ты настаиваешь…
— Нет, — ответил я чуть резче. — Я бы предпочел решить наши разногласия сам. Вопрос лишь в том, сколько гомункулов прячется в этом тумане?
— Гомункулов? А, ты про абоминации. Детские поделки. Хотя то, что сотворил из них ты, впечатляет.