Имперский пёс. «Власовец» XXI века
Шрифт:
– Так я уже не вернусь в Терехоффку? Мне бы личные вещи собрать…
– Все твои вещи будут высланы по новому месту жительства, – сказал гауляйтер. – Таков приказ! Отправляйся немедленно! Мой водитель уже ждет тебя в машине. Хайль Гитлер!
На улице бывшего гауляйтера действительно уже поджидал заведенный автомобиль чиновника. Водитель опустил стекло, пробежался глазами по регалиям офицера-Пса и поинтересовался:
– Незнански?
– Так точно!
– Давай садись!
Через мгновение автомобиль гауляйтера уже мчался на большой
Глава 10
24.12.2006 г.
Дальний Восток.
Россия. Тереховское охотоведческое хозяйство.
От гулкого выстрела содрогнулись ветки исполинского кедра, щедро посыпав незадачливого охотника мягким искрящимся на солнце снежком.
– Вот черт! – в сердцах воскликнул стрелок, облаченный в белоснежный камуфляж. – Ушел, козлина! Вольфыч, ну ты видел? Буквально за секунду перед выстрелом в сторону ушел! Как будто чувствовал, гад!
– Да не переживай ты так, Петр Семеныч! – примирительно произнес егерь. – Мы только что такого кабанчика завалили, любо-дорого посмотреть! А козел этот пущай живет, в следующий раз подстрелим!
– А! – хлопнул себя по шапке толстяк, стряхивая с головы снег. – Твоя правда, пущай живет! Не последний же раз я на охоту выбираюсь. Паша! Паша! Ты где? – позвал верного телохранителя банкир.
– Я здесь, Петр Семеныч! – привлекая внимание шефа, махнул рукой Паша. Облаченный, как и шеф, в белый камуфляжный комбинезон, он сливался с пушистым таежным снегом.
– Хватит на сегодня мерзнуть! – потирая щеки, распорядился Петр Семеныч. – Собираемся! Нам еще рождественский ужин готовить!
– Так я уже почти все приготовил, – сказал Паша, надевая на ноги широкие лыжи. – Только свежину осталось пожарить, и можно по пять капель принимать…
– Ну, по пять-то капель мы и до свежины принять можем, – весело подмигнул Вольфычу Петр Семеныч. – Так сказать, для сугреву!
Обмотав веревкой кабанчика, охотники забросили добычу в раскладные пластиковые сани. Добравшись до избушки, Вольф первым делом заскочил в дом, подкинул в печку дров и выскочил на улицу, чтобы успеть разделать не совсем еще задубевшего на морозе кабанчика.
– Вольфыч, давай помогу, – через полчаса предложил свои услуги Паша. – На столе уже все стоит, только свежины не хватает.
– Не откажусь, – оторвался от окровавленной туши егерь. – Бери нож и присоединяйся!
– Так, мужики! – из избушки с открытой бутылкой «Камю» выскочил Петр Семеныч. – По стопарику пропустить, я думаю, никто не откажется?
Заметив довольные улыбки, Петр Семеныч распорядился:
– Паша, тащи стаканы!
Паша метнулся в избушку и через мгновение выскочил обратно, держа в одной руке три граненых стакана, а в другой – блюдце с порезанными солеными огурчиками.
– Ну что, мужики, с Рождеством вас, что ли? – сказал он, ухватив мясистыми пальцами один из стаканов.
– С Рождеством! – выдохнул Вольф, прикладываясь ко второму.
– С праздничком! – произнес Паша, стараясь не отставать от старших товарищей.
– Ух! – Петр Семеныч с хрустом сжевал маленький огурчик. – Вот это Рождество! Вот это я понимаю!
– Петр Семеныч, – спросил Вольф, – а чего ты на праздник в тайгу поперся? Разве дома не сподручнее Рождество отмечать?
– Дома? А что дома? – отозвался банкир. – Семьей я до сих пор не обзавелся… Сначала не по понятиям было, а когда с этой дорожки соскочил – как-то не озадачился. А на работе эти корпоративные вечеринки уже вот где сидят! – Он стукнул себя ребром ладони по горлу. – Обрыдло все! Скучно! А у тебя, Вольфыч, я душой отхожу… Эх, вот в молодости было весело, – пустился Петр Семеныч в воспоминания. – Приключения… Как говорил один незабвенный персонаж: «Украл, выпил, в тюрьму. Романтика!» Да вот с тобой, Вольфыч, позапрошлым летом повеселились! – Он сдавленно хихикнул. – Мне исчезновение того немца-банкира до сих пор аукается. Кстати, – неожиданно нахмурился Петр Семеныч, – диверсантов больше не забрасывали?
– Тьфу, тьфу, чтоб не сглазить! – отшутился Вольфыч. – С позапрошлого лета тишина…
– И слава Богу! – согласился Петр Семеныч. – Может, шуганул ты их, а? И не полезет больше фриц к нам?
– Сомневаюсь я, Петр Семеныч, – покачал головой Вольф. – Не такой фюрер человек, чтобы без боя лапки кверху задрать!
– Наверное, очередную пакость замышляют, – высказался Паша, забирая у шефа початую бутылку и разливая по второй порции алкоголя.
– Вот тут ты прав, Паша, на все сто процентов! – согласился Вольф, принимая из рук телохранителя стакан с коньяком.
– Полянку-то проверяешь? – осведомился Петр Семеныч.
– А то как же? – ответил егерь. – И заряды обновляю регулярно! Так что гостинцев для всех хватит!
– Добре! Ты, это, меня в курсе держи, если что. Телефон-то работает? – спросил Петр Семеныч.
– Работает.
– Ну, тогда будем!
Они чокнулись и проглотили обжигающую жидкость. Путилов поставил стакан на чурбак и вновь склонился над кабанчиком. Паша выдернул из ножен свой охотничий тесак и стал помогать егерю. Разделка туши уже близилась к концу, когда Вольфу неожиданно стало дурно. Окружающие предметы вдруг покачнулись и размазались, рот наполнился горькой слюной, а истошно колотившееся сердце сжала безжалостная когтистая лапа. Вольф едва не упал лицом внутрь разделанной кабаньей туши, исходящей слабым сладковатым парком, – так резко нахлынула слабость. Нож выпал из трясущейся руки и скрылся под слоем еще не остывшей крови, которую он так и не успел вычерпать из внутренностей кабанчика.