Имперский сыщик. Аховмедская святыня

Билик Дмитрий Александрович

– Так с владельцем складов, тот который Черного описал, незнакомец расплатился золотыми аховмедскими монетами. Потому и вопросов никаких не было. Золото обладает силой затыкать любопытные рты.

– Покамест это ни о чем не говорит. Аховмедские монеты могли использоваться нарочно, чтобы мы связали ограбление и убийство Логофета.

– Слишком уж закрученно получается, ну да ладно. Может ты что в Черном заметил, шрам какой или особенность?

– Ничего, - развел руками Меркулов.
– Вместо лица черная маска, даже рассмотреть не

смог, темная одежда, плащ, трость... вот, - он продемонстрировал новое оружие, которое свободно вышло из ножен.

– Матерь Божья, так вот как он этого несчастного аховмедца загубил.

– Именно, - согласился Витольд Львович.

– И как нам теперь сыскать этого Черного злыдня? Конечно, по всем участкам и даже околоткам его приметы разослали, да только что там интересного? Всякого теперь, кто в черном плаще рыскает останавливать?

– Можно через Элариэля попробовать разузнать что занятное, - предложил Меркулов.
– Или его еще не сыскали?

– Да нашли его, - скривился Его превосходительство, а первый полицмейстер при тех словах аж вздрогнул, - люди Константина Никифоровича обнаружили. Да только теперь вряд ли чего эльфиец расскажет. В морге тот Элариэль лежит заколотый.

Орчук заметил, как Витольд Львович так сжал кулаки, что те аж побелели от отхлынувшей крови. Мих и сам понимал, дело теперь дрянь. Сели они, все они, в большущую грязную лужу. А как выбираться оттуда непонятно.

– Он в морге, Ваше превосходительство?
– Задумчиво переспросил Меркулов.

– А где ж ему еще быть? Истинно там.

– Если вы не против, я бы хотел взглянуть на тело.

– Да сколько угодно Витольд Львович. Я уж всякую надежду потерял. Чувствую, последние дни в должности отбываю. Делай, что хочешь, от меня тебе полный карт-бланш.

– Еще кое-что, Ваше превосходительство, - уже почти дошел до двери Меркулов, но вернулся.
– Я тут на пепелище нашел кое-что, да в суете запамятовал показать, так и езжу второй день, вот, - титулярный советник достал оплавленное золотое перо отдал обер-полицмейстеру.

– А вот это интересно, позвольте, - встрепенулся Петр Андреевич, что чуть не обронил очки.
– Перо-вольница.

– Ну что нам с того?
– Пожал плечами Александр Александрович.
– Жалко, другого слова не скажу, потеряна вещица.

– Ваше превосходительство, посмотрите, - указал толстенький полицмейстер на черные каменья, - ведь ранее это были бриллианты, а теперь графит. Это может значит только одно... Витольд Львович, вы можете ехать, мы теперь сами разберемся.

Меркулов кивнул и вышел прочь, а орчук, даже не разгибаясь в челобитье, попятился за ним. Чувствовал Мих, что день будет суетный. Самое же мерзкое, что опять с беготни начался и поесть толком не успели.

Несколькими часами ранее

Ночная мгла окутала пристройку у дальнего выхода из полицмейстерства, как отчаянье окутывает

потомственного дворянина, получающего менее двухсот рублей жалованья в месяц и пытавшегося одновременно с этим покупать новое платье и посещать приличные собрания. Главное учреждение, занимающееся именно тем, чтобы в темное время суток жителям Моршана жилось в высшей степени покойно, затихло и само. Редко где скрипнет половинца или застучат по лестницам сбитые каблуки фельдфебеля, но двое, пришедшие сюда в этот поздний, а скорее даже ранний час, все равно замолкали, прислушиваясь к постороннему шуму.

– Что ж ты, раззява, на глаза ему попался? Сказано тебе было, следить, не вызывая подозрений, - качнулась тень повыше.

– Магия, - только и ответил низкий собеседник.

– Магия, - передразнил его первый.
– И трость дурацкую у тебя отобрал.

– Могу вернуть, - предложил низкий, - Меркулов силен днем, но когда-то даже ему нужно спать.

– Ага, не ровен час еще на орка его сторожевого наткнешься, чурбан ты эдакий.

– Большой, но неловкий, легкая цель, - как-то не слишком эмоционально ответил Низкий, будто речь шла о сорте копченой колбасы, - могу и титулярного советник сразу...

– Болван! Не дай Бог что с Меркуловым случится я тебя в порошок сотру. Нужен он нам еще для осуществления плана.

– Моему хозяину нужно только одно, чтобы святыня была переправлена Тарстоун. Сколько людей или прочих погибнет при этом ему не интересно.

– Удила пусть твой хозяин закусит, да терпения наберется. После ограбления Императорского музея каждый корабль или дилижанс из Славии проверяются, а уж в столицу Великогоблинарии тем более. Ждать надо, а пока святыня у меня побудет, ничего с ней не сделается. Будет дополнительная гарантия моей сохранности, ведь всей суммы я так и не увидел.

– Полностью всю сумму вы получите после передачи святыни, - голосом заводного болванчика, точно не в первый раз этот разговор уже был, ответствовал Низкий.

Высокий хотел возразить, но по улице проехал экипаж и он на всякий случай замолчал. Не хотел, чтобы даже посторонний прохожий, мимо шествовавший, бубнеж услышал (полностью речь тут разобрать трудностно). А когда вновь стихло все, продолжил.

– Что по Витольду этому, выскочке, делать я тебе позже скажу. Он у меня еще хлебнет сполна. Но время нужное должно прийти. Чтобы все к мнению о нем сами пришли, без подсказок. А я уж зерно сомнений засею.

– Хорошо. Еще приказы будут?

– Будут. Есть эльфариец, Элариэль, нос свернут у него на бок и глаз правый наполовину прикрыт. Сидит обычно на углу Толмачевского и Никольского переулков, значитца, и обитает рядом. Видел он, как ты козлоногого убил. Понимаешь к чему я?

– Понимаю, нужно устранить.

– В самое ближайшее время. Прямо сейчас туда езжай, к утру, чтобы в морге лежал. Как ты его найдешь, кого распросишь и все остальное, меня не интересует.

– Ясно, - коротко ответил Низкий.