Имя души
Шрифт:
Разумеется, ветка под ногами треснула — змей, как оказалось, довольно тяжёлый — и мы полетели вниз, собирая нижние ветки и сучки. Каким-то чудом я успел затормозить своё падение руками, и на землю упал уже с трёх метров, но и то, попал животом на корень, от чего прихватило дыхание. Кроме того, мне на спину дообвалились остатки хвоста хируша.
Пытаясь ухватить хотя бы глоток воздуха ртом, я бессильно оглядывался вокруг. На нас уставились пять пар канохских глаз и столько же хирушей.
— Воды, — просипел я, восстанавливая
Ствол позади, с которого я грохнулся, стал моей спине временной опорой и вскоре мне таки принесли открытую флягу. Моя ёмкость для жидкости находилась вне досягаемости протянутой руки, а встать и подойти я не мог. Глоток, затем второй, и ком в горле начал исчезать. Закрыв глаза, я положил голову на кору и глубоко вздохнул.
— Ты как? — участливо поинтересовался молчаливый канох.
— Живой, — тяжело ответил я, осматриваясь. К счастью, вещи, которые я положил совсем рядом, не пострадали. Ну, разве что, морда хируша теперь лежит на колчане.
Ревизия тела открыла мне одну не самую приятную новость — в падении я сильно ударился рукой, но боль ощутил только в этот момент. Чуть ниже локтя правой руки на тыльной стороне пока ещё красным сверкал ушиб, но взболел он так, что казалось, будто я сломал конечность. Не то, что поднимать, даже просто двигать рукой не хотелось. Впрочем, оставлять всё как есть, мне не хотелось, благо сумка лежала по левую сторону. Левой же рукой я смог достать от туда кусок холодного мяса, который приложил к опухающему месту.
— Красавец, — протянул я, рассматривая пойманного змея, который, вопреки моим ожиданиям не спешил превращаться в пруд. Он тяжело дышал, но жизнь внутри не покидала двухметровое тело. — Ток, паразит, сожрать хотел.
— В голодный день они и на разумных могут охотиться, — ответил канох, усмехнувшись. Он тоже не мог оторвать взгляда от хируша и внимательно его изучал. — Молодой, но это даже хорошо.
А посмотреть и впрямь есть на что: угольно-чёрная голова, плавно перетекающая в пепельное тело по форме и по цвету, а кончик хвоста — кремово-белый. Да уж, ни один из присутствующих вокруг не мог похвастаться такой расцветкой.
К слову, я не ошибся, когда подумал, что у него на спине чешуя — она шла тоненькой лентой почти до самого кончика хвоста и повторяла общую расцветку, хотя, в отличие от шерсти, совершенно не блестела. Формы чешуек отличались от того, что я видел на Горпасе. Если дракон мог похвастаться круглыми пластинами, то у хируша они треугольные и более рельефные, от чего я и ободрался. Тронув одну такую пальцем, я удивился — на ощупь она оказалась довольно эластичной, будто бы резиновой, хотя форму держала.
— Где твой манок? — спросил канох, ранее казавшийся мне молчаливым. Похоже, с появлением нового хируша он
Сунув левую руку в правый карман, я достал от туда чудом уцелевшую электронику и повертел ей.
— Это называется плеер, — сказал я, не найдя достойной замены на их языке. — Ай! Умх-х. — Неосторожное движение ушибленной рукой отдалось болью.
— Рука?
— Рука, — ответил я, разворачиваясь корпусом к хирушу. — Ху-ух, а теперь не отвлекай.
Подняв левую над телом, я произнёс общее живительное условие и, дождавшись, когда зверь из обморока перейдёт в сон, протянул к нему свой разум.
Мне ещё не доводилось связываться вот так с животными, и я даже отдалённо не представлял, что меня там ждёт, поэтому решил вести себя как можно более осторожно. Из-за опасения, что разум хируша может быть повреждён моим более сильным, я поставил рамки, через которые можно провести лишь несложные образы. Впрочем, только ими я и собирался общаться. Спасибо Горпасу, сколько бы он со мной ни говорил, всегда приходилось мыслить таким образом, и я здорово натренировался. Кстати, похоже я теперь понимал, как он чувствует себя, общаясь со мной.
К сожалению, сколько бы я ни старался, проникнуть в чужой мозг не получалось. В какой-то момент я даже свернул не туда и вместо разума случайно коснулся дымка во вместилище знакомой формы. Он будто бы и не заметил этого, а я поспешил удалиться и дождаться, когда хируш проснётся. Бодрствующий разум иногда податливее.
Вскоре, устав ждать, канохи снова разбили лагерь и снова же полезли по сумкам в поисках еды. Так как мой кусок мяса больше не мог нормально охлаждать, я положил его рядом и почти даже забыл. А меж тем хвост хируша дёрнулся, и я вздрогнул. Не хотелось бы повторять бой с ним, пусть даже и на земле. Однако, у меня появилась неплохая идея.
Змей медленно приподнял голову и принюхался. Вокруг снова подуло несильным ветром, а его морда уже искала заветный кусок. В тот же момент я снова попытался связаться с ним мысленно, и на этот раз получилось. Закрыв глаза, я увидел небольшой сгусток дыма, казалось бы, не меняющий свою форму, и произнёс первый приветственный образ.
«Кто? Что?» — поверхность завибрировала. Похоже, признак страха.
«Тише, тише, я друг. Не хочу тебе вредить».
«Я. Страшно», — ответил он.
«Успокойся. Мне нужна помощь».
«Странная добыча. Ты? — Похоже, он догадывался, с кем общается. — Я. Больно».
Мы пытались общаться ещё какое-то время, и вибрация дымка превратилась в спокойное покачивание, будто на ветру, хотя я не мог однозначно сказать, дул там ветер или нет.
«Ты кушать хочешь?»
«Я. Голодно».
«Могу поделиться. Мясо. Красное». — Мне в какой-то момент получилось достичь его уровня понимания и говорить так, чтобы он не переспрашивал. Однако всё равно я напрягал мозги, чтобы выстроить следующий набор образов.