Имя мне – моё: Санвейн, две империи. Книга 1
Шрифт:
– Но-о-ори, иди сюда… - Азарика крепко обняла подругу, стараясь не показывать, что и сама готова вот-вот разреветься.
– Ну тише, тише… Эй, я буду писать тебе, слышишь? А по окончанию обучения мы снова встретимся, – заверила она ее.
– Сто миллионов писем в день… - настойчиво потребовала эльфийка, тихо всхлипнув.
– Сто миллионов писем в день, - со всей серьезностью согласилась Азарика.
– И шоколадка с магнитиком из Раусвалля… - добавила она уже едва слышно, уткнувшись носом в холодную ткань на плече подруги.
– И шоколадка с магнитиком из Раусвалля, - так же беспрекословно повторила
– Если ты там в меня пузыри надуваешь, то будь уверена, что я обязательно отомщу, подчинив себе тех голубей и в будущем натравив их на тебя.
Ощутив, как плечи Нори начинают подрагивать от подступающего неконтролируемого смеха, Азарика мягко улыбнулась.
– Тогда… ни пуха? – девушка нерешительно протянула кулак.
– К Хадшарху. Ты не разочаруешься во мне, уж будь уверена, – ободряюще ухмыльнувшись, Азарика стиснула свой кулак и бодро ударила им о кулак подруги.
Их дружеский жест, которому она обучила Нори еще в детстве. Отец Нори определенно не одобрил бы, ведь у эльфов Зеркальных Озер строгие традиции, и к близкой дружбе с людьми они относятся с особой осторожностью. Однако господин Йерсулиус просто не мог не заметить счастливого лица своей дочери: одной лишь ее улыбки оказалось достаточно, чтобы эльфийский маг закрыл глаза на ее весьма необычную дружбу с простой человеческой девочкой.
Девушки попрощались, Нори направилась к выходу. Прежде чем окончательно исчезнуть за массивными городскими воротами, она обернулась к Азарике. Та по-прежнему смотрела ей вслед и улыбалась.
– Да пребудет с тобой великий Ансион Хранитель… - прошептала Нори, забирая свою породистую кобылу из конюшни.
Она ощутила, как горячие слезы пробежали по ее щекам, быстро скатываясь вниз. Смириться с прощанием дорогого человека, что с самого детства всегда был рядом, стоило неимоверных усилий.
Нори наконец скрылась, мысленно отправляя подругу в трудный путь.
Сердце в груди болезненно заныло. Какой бы сильной Азарика ни казалась, расставание с матерью и подругой причинило ей много боли. Она и впрямь не представляла, насколько тяжелым может оказаться обучение в академии Раусвалля, но неведомая сила тянула ее в это место, и противиться ей она не могла. Было ли это в самом деле истинным желанием заработать как можно больше денег, или же здесь происходит что-то другое? Что-то, о чем Азарика и сама не догадывается?
Внезапным урчанием в животе пустой желудок дал о себе знать.
– Понимаю, друг. Поднялись с кровати, ни свет, ни заря, и даже завтракать не стали. Кто же знал, что путь до столицы Раусвалля займет столько времени?
Девушка поискала глазами ближайшие трактиры и наткнулась на вывеску одного из них, а затем решительным шагом направилась в «Золотую канарейку», откуда еще совсем недавно с довольным видом вышли двое стражников.
Внутри помещение оказалось на удивление уютным и чистым. Посетителей почти не было, в основном встречались городские патрульные, отдыхающие за отдаленными столами, расположенными ближе к окнам. Приглушенные переговоры и постукивания кружек постепенно расслабляли перенапряженный разум. Тепло потрескивающего огня камина приятно согревало окоченевшие пальцы, замерзшие от утреннего холода. Азарика сбросила с плеч намокший от росы плащ и неспешно сложила в дорожную
Или не ей?
Девушка нерешительно обернулась, но за спиной никого не оказалось. Значит, все-таки ей.
– Иди, иди сюда, - едва слышно звал незнакомый женский голос.
Определенно незнакомый. Азарика не припоминала, чтобы среди ее немногих друзей находилась девушка со столь низким тоном. Да и вряд ли кто-то соберется ехать в такую даль в своем-то возрасте, если не будет на то веской причины.
Подходить особого желания она не испытывала. Надеялась отдохнуть в одиночестве наедине с мыслями, приводя их в порядок, и компания малознакомых или вовсе незнакомых людей сейчас казалась ей лишней. Но теперь пройти мимо было бы странно и неловко, ведь они уже встретились взглядами.
Девушка без остановки махала рукой, чем привлекала излишнее внимание. Присутствующие принялись искоса поглядывать на Азарику.
«Пожалуйста, скажите мне, что вы сейчас не серьезно…» - мысленно застонала она, нехотя плетясь к столику незнакомки с натянутой вежливой улыбкой.
– Здравствуй, есть минутка?
– поинтересовалась та, кивком указав на пустеющий стул напротив.
Азарика ненадолго опешила, но вскоре все же приняла ее приглашение и устроила дорожную сумку у своих ног. Ей хотелось бы искренне верить, что промокшие вещи успеют хоть немного высохнуть, даже будучи сложенными в сумку, ведь трактирщик вряд ли придет в восторг, если она вдруг решит развесить свой изрядно потрепанный плащ над камином на всеобщее обозрение.
В своей одежде незнакомка походила на беглянку, и эта мысль заставила девушку насторожиться: испачканный темно-серый меховой плащ, лица под капюшоном совсем не видно, руки перевязаны грубыми бинтами и спрятаны в терракотовых перчатках. До летнего сезона осталось всего ничего, почему она так тепло одета? Да, майские рассветы порой бывают холодными, но едва ли это повод облачаться в такие пышные меха.
– А мы знакомы?
– задала Азарика весьма глупый и очевидный вопрос, тотчас же мысленно хлопнув себя по лбу.
– Не знакомы, но взглянув на тебя я сразу почувствовала, что тебе можно доверять… - она подалась чуть вперед и заговорила уже тише, - Мне нужна твоя помощь, в одном… очень важном дельце, скажем так.
Наступила гробовая тишина, и казалось, что даже другие посетители трактира прекратили свои разговоры. Мимо, надоедливо пища, пролетел маленький комар.
В полном молчании они просидели около минуты, пока из ступора Азарику не вывели нетерпеливые постукивания пальцев по деревянному столу. Она неопределенно мотнула головой и моргнула.
– Та-а-ак… - скептично протянула она, а ее бровь медленно поползла наверх.
– Что ж, давай-ка уточним: увидев меня впервые в своей жизни, ты хочешь доверить мне «одно очень важное дельце», правильно?
Незнакомка придвинулась еще ближе и, казалось, даже не замечала собственной подозрительности. В свете огня камина мелькнули ее яркие медовые глаза с темной аккуратной подводкой на нижних веках. Она запустила руку в карман плаща и вытащила оттуда серебряный кулон в форме орлиной головы, сжала в кулаке и осторожно протянула Азарике.