Имя нам Легион. Том 5
Шрифт:
— Разумеется, ты же заплатил за это деньги. — В его голосе промелькнуло плохо скрываемое ехидство и злорадство. — Думаешь, самый умный, раз отключил боль? Это тебе не поможет, я буду возвращать тебя в родное тело и гонять в нём, чтобы не забывал старые навыки.
— Я пришёл сюда, чтобы освоить четырёхрукое.
— Твой мозг не выдержит постоянного обучения, придется чередовать. — Он громко хлопнул в ладони, потирая их друг о друга. — Мне плевать, готов ты или нет, мы приступаем!
В следующий миг я оказался в кабине космического перехватчика «Искры». Мигающие красные индикаторы сигнализировали о нарушении
Сто шестьдесят дней интенсивных тренировок воспринимались как целая вечность. Один месяц я осваивал четырёхрукую оболочку и затем на неделю действительно возвращался в родное тело, в котором скучающий носорог отправлял меня на «специальное задание». Я снова бродил по захваченным планетам и питался всякой дрянью, но теперь оно переносилось гораздо легче — помогал полученный в реальных миссиях опыт.
Обучение четырёхрукого давалось сложнее, чем я думал. Даже под конец я мог запутаться в руках или вывернуть перед собой содержимое желудка. Подумывал вообще его удалить, но, как и говорил Балтамор, оболочка слишком несбалансированная, лучше не заниматься её редактированием.
У меня так и не получилось провести в ней эффективный бой. Да, было здорово лежать на вершине башни или ещё в какой-то изолированной точке и отстреливать самых крупных из опасных тварей, пока не наступала опасность. Спикировавшая стая стрекоз, пробравшаяся через завалы мартышка, даже рой личинок — то, с чем я мог легко справиться в скоростной или стандартной оболочке, в девяти из десяти случаев пожирало четырёхрукого.
Зато как пилот он был бесподобен, особенно когда имелась возможность подключиться напрямую к компьютеру. Мозг обрабатывал кучу информации одновременно, и каждая рука действовала на автомате. Получалась шикарная производительность, будто я летал с ИИ помощником вроде того суицидника на Бамбарусе. В турелях вообще чувствовал себя как родной — легко просчитывал траектории летающих жуков и убивал значительно эффективнее, чем раньше.
Я мог управлять руками по отдельности и без подключения к бортовому компьютеру, но тут Балтамор был категоричен — использовать лишь в крайнем случае, иначе при возвращении в настоящий мир у меня точно потечёт крыша из-за несовместимости оболочек. У меня не было причин не верить носорогу, и я старался больше не вспоминать об этой функции. В краткие перерывы мне почему-то снилось, как я сражаюсь в ближнем бою, нанося одновременные удары плазменными мечами сразу во все стороны. И руки у меня не ломались от одного удара. Как жаль, что наши сны имеют мало общего с реальностью…
Спустя сто шестьдесят дней мучительных тренировок (даже несмотря на отсутствие боли, было тяжко) мы с Балтамором по сложившейся традиции снова стояли друг напротив друга.
— Послушай, Цезарь, если опять захочешь приобрести на рынке какой-то хлам, сначала подумай — а оно тебе нужно? — В голосе носорога проскользнули ехидные нотки. — Мне, знаешь, есть чем заняться и без тебя.
— Разве у меня не лучшие результаты в космических миссиях за весь курс? — Мне не понравились его слова. Впрочем, он никогда не скрывал своего неодобрения.
— Можно сражаться немного хуже, зато регулярно, служить
— Спасибо, — от души поблагодарил его и крепко пожал протянутую руку. — Ещё увидимся, так или иначе.
— Посмотрим на твои успехи, шустрик.
Последним, что я видел, была его улыбка, такая же как и всегда — уверенная в себе с долей ехидства. Но за ней таилось что-то ещё — странное и непонятное. Открыв глаза, я почему-то задумался, не скучно ли ему сидеть там без обучения новобранцев. Чем вообще занимаются ВОИИ на пенсии?
— С возвращением, босс! — приветствовал меня Андрей. — За время твоего отсутствия не произошло ничего интересного.
— Как думаешь, чем ты будешь заниматься, когда тебя спишут?
— Эй, ты что, собрался меня уволить?! — не на шутку испугался он. — Не надо, я же совсем маленький! И месяца нет! Пощади, я буду работать за энергию и возможность устроить один срач в день! Ладно, в неделю! Пожалуйста, не доводи до месяца, я же тогда умру со скуки!
— Да нет, скорее, философские размышления настигли. — Я медленно поднялся, разминая затёкшие мышцы, и направился к туалету. — Забудь. Раз всё спокойно, я здесь надолго не задержусь…
Меня прервало уведомление от Легиона — Валькирия хотела поговорить и просила разрешения на вход в моё персональное пространство.
Глава 5
Это, конечно, очень интересно, но есть дело важнее. Попросив её немного подождать, я как следует расслабился в туалете. Настроение резко улучшилось, во всём организме появилась своеобразная лёгкость. Быстро заскочив в душ, сел на диване в свежем халате и нажал «принять».
— Цезарь! — радостно воскликнула Валькирия, набросившись на меня и стиснув в крепких объятиях, прямо до хруста в ребрах. Одновременно в меня упёрлось что-то большое, тёплое и мягкое. — Давно не виделись! Я хотела сказать, что…
Девушка осеклась на полуслове и заметно напряглась, выпуская меня из объятий и подозрительно осматриваясь. Я на всякий случай тоже повертел головой, но не заметил ничего странного.
— Цезарь! — Теперь в её тоне звучали осуждающие нотки. — Ха! Так и знала, что ты чёрствый сухарь!
Ещё раз осмотрелся, по-прежнему ничего, что могло бы вызвать такую негативную реакцию. Мы находились в белом пространстве Легиона, один стол и несколько стульев.
— О чём ты? — наконец спросил у фыркающей от гнева девушки.
— Ну это же твоё персональное пространство. Тебе разве не хочется его украсить, поменять под себя? От пустых белых стен веет холодом, меня прямо пробирает. — Не слушая ответа (да и что я мог ответить?), Валькирия схватила меня за руку, и мне поступило новое приглашение. Несмотря на то что сейчас я вроде бы находился в полной безопасности, не принять его казалось настоящим самоубийством.
На миг в глазах потемнело, и мы оказались в совершенно ином месте. Оно немного напоминало каюту космического корабля, но я раньше не видел панорамных окон размером с целую стену. И слишком большое открытое пространство, обычно его стараются использовать по максимуму, а здесь всего одна беговая дорожка в центре.