Имя, ставшее эпохой. Нурсултан Назарбаев: новое прочтение биографии
Шрифт:
После ГКЧП
Ельцин упивался победой над ГКЧП, прекрасно понимая, что в первую очередь это победа над его главным противником – Горбачевым. Теперь российский президент в ореоле спасителя союзного президента из «заточения» в Форосе мог воспользоваться правом на выдвижение своих людей на освободившиеся ключевые должности в союзных структурах власти. И он не преминул воспользоваться этим неожиданно свалившимся обстоятельством.
О том, с каким неприкрытым вожделением ждали сторонники Ельцина новых должностей, можно судить по стенограмме чрезвычайной сессии Верховного Совета РСФСР. Кстати, российские парламентарии съехались, а вот Лукьянову не удалось
Вечернее заседание чрезвычайной сессии российского парламента, открывшейся 21 августа, началось со следующего сообщения Ельцина:
«На сегодняшний час задержаны и находятся в соответствующих определенных местах бывший министр обороны Язов (аплодисменты), бывший председатель Комитета госбезопасности Крючков (аплодисменты). В связи с тем, что председатель Кабинета министров Павлов находится в больнице, к нему приставлена соответствующая охрана (аплодисменты.). Взят под стражу Янаев (аплодисменты). Взят под стражу генеральный директор завода имени Калинина Тизяков (аплодисменты). И сейчас группа поехала домой к министру внутренних дел, бывшему министру Пуго (аплодисменты).
И тут со своего места вскочил глава российского правительства Иван Силаев.
Слово стенограмме: «Силаев. Я хочу сказать о том, чего пока не знают многие члены Верховного Совета о Лукьянове. По существу, он был главным идеологом всего происшедшего (аплодисменты.) Он был главным идеологом этой хунты (аплодисменты)».
Спрашивается, кто тянул его за язык? Так хотелось выслужиться перед новыми хозяевами, что не мог удержаться? Выслуживаться, впрочем, было за что. В ночь на 21 августа Силаев решил покинуть «Белый дом», так как был уверен, что штурм неминуем, и всем, кто находится внутри, живыми не остаться. Он попрощался с Ельциным и отбыл восвояси. Однако его уход из «Белого дома» не остался незамеченным для КГБ. Через несколько лет Крючков, вспоминая этот эпизод, иронично воскликнул:
– Эх, горе-политик! Лучше бы этот герой поведал, где он провел время в ночь на 21 августа…
Верховный Совет РСФСР наделил Ельцина правом отстранять от должности руководителей исполнительной власти во всех субъектах России, кроме республик. Этим же постановлением вместо исполкома и его председателя вводилась должность главы администрации, назначаемого президентом РСФСР.
22 августа по решению мэра Москвы Гавриила Попова, одобренному Горбачевым, были опечатаны помещения МГК и райкомов КПСС. Вечером по телевидению показали кадры выдворения члена Политбюро ЦК КПСС, первого секретаря МГК КПСС Юрия Прокофьева из горкомовского кабинета: перекошенное от испуга лицо, улюлюкающая толпа…
В своей квартире покончил самоубийством член ГКЧП министр внутренних дел СССР Борис Пуго. Он выстрелил себе в рот, и рядом в ужасном состоянии лежала его жена, вся окровавленная. Вскоре она скончалась.
На Лубянке снесли памятник Дзержинскому. Бакатин назвал это актом вандализма, никак не свидетельствующим о нашей политической культуре. Наверное, толпу подзуживал слух о том, что внутри памятника хранилось золото партии.
23 августа Горбачев прибыл в «Белый дом» на Краснопресненскую набережную для встречи с российскими депутатами. Ее открыл Ельцин. Он еще раз поздравил с победой над реакцией, над организаторами путча, государственного переворота.
Затем выступил Горбачев. Отметил, что хочет особо выделить выдающуюся роль Ельцина в подавлении путча. Сказал, что был всегда убежден, и даже тогда, когда от него ультимативно требовали передать полномочия вице-президенту или заявить об отставке, для того чтобы спасти Отечество, что эта авантюра не пройдет и авантюристы потерпят поражение и их ждет участь как преступников.
Попытка сноса памятника Феликсу Дзержинскому во время митинга в августе 1991 года
Призвал идти, и быстрее, к Союзному договору:
– Ведь, в общем-то, именно подписание нового Союзного договора при всей его критике с разных сторон подстегнуло все реакционные силы предпринять этот путч, потому что они знают, что такое новый договор и его последствия.
Ельцин под овации зала подписал указ «О приостановлении деятельности КП РСФСР». Рядом на трибуне стоял растерянно-испуганный Горбачев и пытался под смех депутатов робко возражать.
Бюро президиума ЦКК КПСС исключило из партии членов ГКЧП Бакланова, Крючкова, Павлова, Стародубцева, Тизякова, Язова и Янаева. С формулировкой: «За организацию государственного переворота». Да, они действовали неумело. Но ведь пытались спасти страну… А эти, из ЦКК, спасали себя… Они же ведь их еще вчера поддерживали.
Не помогло. В 16.00 распоряжением мэра Москвы Гавриила Попова, которое было согласовано с Горбачевым и Ельциным, комплекс зданий ЦК КПСС на Старой площади был передан мэрии. Префект Центрального округа Александр Музыкантский объявил о срочной эвакуации всех сотрудников ЦК. Под «раздачу» попали и сотрудники аппарата президента СССР, которые тоже размещались в этих зданиях.
В 16 часов 30 минут у всех подъездов зданий ЦК КПСС на Старой площади – людские коридоры. Сквозь них уходили работники аппарата. Выкрики: «Через строй их всех!», «Позор, позор, позор!», «Дай я плюну в него!», «А ну иди-ка сюда, кончилась ваша власть!», «А ты, гражданка, сумку открывай!». Женщина открывает сумку, из нее выпадают стоптанные шлепки. «Тех, кто в пиджаках и с папкой, обыскивать обязательно!» Наивная толпа – разве таким способом выносят секретные документы?
На заседании Моссовета мэр Москвы Гавриил Попов предложил присвоить Ельцину звание Героя Советского Союза «за выдающиеся боевые заслуги». Ельцин не поддержал эту инициативу.
Появилось заявление коллегии КГБ СССР, в котором она отмежевывалась от действий своего руководства. Коллегия осудила соучастие в путче своих руководителей.
Заявление бюро ЦК ВЛКСМ: «Попытка осуществления в стране государственного переворота явно обнажила суть политической линии и нравственную позицию не только каждого гражданина, но и всех политических сил. Наиболее безответственно и трусливо в этот момент повело себя руководство КПСС».
Невероятно! Отцы и дети размежевались. Боевой авангард партии восстал против своего рулевого. Извините-подвиньтесь, товарищи из бюро ЦК ВЛКСМ, но ведь партия – это вчерашний комсомол. То есть его воспитанники. И члены Политбюро, секретари ЦК КПСС – это вчерашние члены ЦК ВЛКСМ. Дзасохов, Лучинский, Семенова, Гиренко… Несть им числа. И работники аппарата ЦК партии – это тоже вчерашние работники аппарата комсомола. И генсек – тоже бывший первый секретарь Ставропольского крайкома ВЛКСМ. При нем, кстати, было самое «комсомольское» Политбюро, не говоря уже об аппарате.