Имя твоё - человек

Горелик Елена Валериевна

– Тебе не нравится показная покорность ваших женщин, - Аня коротко резюмировала исповедь любимого.
– А я, по-твоему, какая?

– Яркая, - Нойгеш ответил не задумываясь.
– Ни в коем случае не добрая, но в тебе есть чувство справедливости. И ...ты вся на виду, ножей за спиной нет.

– У нас говорят - фиг в кармане, - вздохнула девушка.
– Или камней за пазухой... О, а вот и наша пропажа явилась.

Из коробки уличного лифта вышли Да-Рэй и Осьминожка. Аня помахала им рукой.

– Привет, долговязая, - Нойгеш оскалился в ехидной улыбочке. На прикосновение

щупальца Осьминожки ответил лёгким пожатием.
– Ну, как дежурство? Больницу не спалили?

– А должны были?
– тари чуть склонила голову набок, улыбаясь.
– Если и был какой-то заговор, то я его проспала... Ань-Я, нам пора.

– Вижу...
– сказала Аня, разом погрустнев. После Нойгеша общество кухонных работниц казалось ей серым и унылым, а от перспективы весь день крошить овощи хотелось взвыть в полный голос.

Словно прочитав её мысли - скорее всего, просто угадав по скисшей физиономии - Нойгеш коротко поцеловал её.

– Не скучай, - сказал он.
– Обязательно позвони, чтобы я выехал тебя встретить... За мои дела не волнуйся, я управлюсь раньше.

– Люблю...

– Тайи, нали шенни...

"Люблю, душа моя, - мысленно перевела Аня.
– А ведь он не выпендривается. Он в самом деле говорит то, что думает... как и я..."

На душе стало так тепло, будто действительно вернулась домой.

"Тайи, нали шенни..."

Но увы. Всеобщий и неумолимый закон подлости не замедлил проявить себя в образе вездесущего Карсо, с которым три подруги столкнулись в коридоре.

– Дура, - процедил он, обращаясь к Ане.
– Сама голодранка, и голодранца нашла. Нет чтобы поступить по-умному... А, что с вас взять, самки.

– Подглядывать за другими, между прочим, некрасиво, - серебристо прозвенела Да-Рэй, видя, что её земная подруга закипает.

– А ты вообще помолчала бы!
– вспылило начальство.
– Работу на свежем воздухе медик прописал? Будет тебе работа на свежем воздухе! Пойдёшь контейнер разгружать, раз такая умная выискалась!

– Тари работы не боятся, - длинная равнодушно пожала плечами.

– Слышь, подруга, - сказала по-русски Аня, проводив шефа злобным взглядом, - а не пора ему на нары?

– Куда?
– не поняла тари.

– В тюрьму, - охотно пояснила товарка.

– Мы одни нэ справимься, - Да-Рэй покачала головой. У неё звук "е" всегда был похож на "э", когда больше, когда меньше.
– Надо сказать Нойгеш... Нойгешу. Он дольжэн помочь.

– Да, - опять вздохнула Аня, надевая пластиковый передничек, висевший перед дверью кухни.
– Он поможет, это точно. Только потом он нас поубивает - за то, что втравили в неприятную историю.

– Тебя нэ убьёт, даже в шутку.

– Эт точно... Ладно, вечером поговорю с милым. Объясню ему ситуацию. Если просто не согласится помогать, я его пойму. Но если не согласится помогать потому, что ему всё пофиг... Значит, я ошиблась.

2

– Вы с ума посходили? Вы хоть понимаете, куда лезете сами и во что втягиваете меня?.. Йато!.. Если ваш работодатель ни в чём не виновен, он вас в канализации утопит! А если виновен - тем более!

– Твои предложения?
–

Аня сидела, скрестив руки на груди, всем своим видом изображая полное согласие с аргументами любимого и в то же время - решимость совершить задуманное.

– Сидеть и не высовываться - вот мои предложения!
– рыкнул Нойгеш.
– "Служба порядка" и без вас справится, если сделать всё по уму! А вы предлагаете мне жуткую авантюру, в которой сами рискуете больше всех! Ради чего, спрашивается? Чтобы посадить в тюрьму подонка, который через год откупится? Кайта нэс... Я думал, вы умнее!

– Я сегодня была на разгрузке контейнера, - как бы между делом вставила Да-Рэй.
– Опять маута привезли втрое больше, чем асана. И опять излишки забрали всё те же неприятные рунн... Видишь ли, друг Нойгеш, я понимаю твоё беспокойство, однако каждый день промедления оборачивается загубленными жизнями. Ведь наркозависимых рунн становится всё больше, ты это знаешь лучше нас. Моя совесть не позволяет мне сидеть и ждать, пока кто-то решит проблему.

– Твоя совесть могла бы и помолчать!
– прорычал Нойгеш, раздражённо плюхнувшись на диван.
– Ты не спасёшь всех нариков планеты.

– Зато я могу наказать одного из тех, кто убивает ваши души.

– Как ты его накажешь, позволь спросить? Отшлёпаешь?

– Если у меня не будет иного выхода - убью.

– Любимый, она не шутит, - сказала Аня.
– Поверь, если тари готова убить, это очень серьёзно.

Нойгеш нервно потёр пальцами виски, словно у него болела голова.

– Вы. Одни. Туда. Не пойдёте, - чётко разделяя слова, сказал он.
– Ясно? Всё равно ведь полезете, ненормальные, так я вас хотя бы проконтролирую... Не возражать!.. А теперь, чокнутые, слушайте сюда, два раза повторять не буду...

"Итак, пока две телепатки морочат Карсо голову, одна придурочная, обвешанная мини-техникой, лезет в кабинет. А отставной сержант направляет её действия дистанционно. Просто, как и всё... идиотское. Прав был Нойгеш. Надо было аккуратно навести полицию, и всех делов..."

В душе Аня не соглашалась с этим аргументом. Да, можно было через того же Нойгеша закинуть в "службу порядка" какую-нибудь наживку, после чего Карсо повязали бы. Только и здесь любимый был прав: максимум через год поставщик маута выйдет на свободу. А тем, кто навёл на него "легавых" и сорвал поставки сырья, будет очень плохо. "Ты паришь над миром, но торговец раем вынет душу из тебя за героин", - пела в своё время группа "Ария". Здесь "раем" - дословный перевод руннийского слова "хид" - торговали на широкую ногу. В центре и на окраинах, на оживлённых транспортных развязках и в полупустых переулочках можно было встретить торговца хидом. Доза стоила недёшево: если бы Аня захотела купить, на два шестидневия ей пришлось бы отказаться от еды, ночевать на улице и ходить на работу пешком. Случалось, на торговцев нападали. Труп напавшего, как правило, находили на следующее утро. По частям. Случалось, "служба порядка" проводила громкие рейды по задержанию наркоторговцев. Которые в итоге заканчивались тихим пшиком: "сверху" приходило ценное указание, и всех задержанных отпускали.